О'Нил смотрит на него с жалостью.
- Не хотел об этом никому рассказывать, чтобы лишней болтовни не было, говорит он и показывает Джону-маленькому копию своего официально зарегистрированного заявления в полицию об угоне мотоцикла (штамп о регистрации, помеченный задним числом, нам раздобыл, конечно, Высокий чин). Кому надо, тот знает; мы потом поедем к следователю, который ведет дело, степенно говорит О'Нил, - он подтвердит, что ему я сразу рассказал, что моим мотоциклом воспользовались.
Я чувствую, что Джон-маленький начинает колебаться.
- Теперь, - говорю я, - поехали на место происшествия. (Зачем? Будь Джон-маленький похитрей, он бы задал себе тот же вопрос, но он немного растерялся.)
Приезжаем на шоссе, потом едем по проселку.
- Где твое болото? - спрашивает О'Нил.
- Сто метров дальше, около рощи,- отвечает Джон-маленький.
Подъезжаем.
О'Нил спокойно вынимает из машины складной багор.
- Давай пощупаем, - предлагает он.
- Втроем? - удивляется Джон-маленький. - Тут целую команду надо. Завтра вернемся, - в его голосе больше уверенности, он взял себя в руки
- Ну, завтра так завтра, - равнодушно говорит О'Нил
Он неторопливо складывает багор, и мы направляемся к машине. Впереди Джон-маленький и я, сзади О'Нил со своим багром в руках. Когда мы подходим к машине, я слышу за спиной глухой хлопок, и Джон-маленький падает носом в траву.
Все.
Акция закончена. Мы можем спать спокойно, никто нас не разоблачит. О'Нил довольно усмехается. Я - нет, меня охватывает какое-то странное чувство. Ну, мы погибаем - воюем с преступниками, преступники - воюют, с людьми, тот металлист или Карвен - воевали за дело. А этот мальчишка ради чего? Я вспоминаю, как он пришел к нам первый раз - восторженный, мечтающий о больших делах, смотревший на нас, как на богов.
Где теперь его мечты? И его боги?..
Мы затаскиваем тело в машину, возвращаемся на шоссе, проезжаем два десятка километров и у самого города сворачиваем в лесок, где, как нам известно, любят уединяться влюбленные парочки. Там оставляем тело и рядом знак "Черного эскадрона". На этом особенно настаивает Высокий чин.
Затем едем в город и прилично напиваемся. Вернее, я. Все не могу забыть...
О'Нил с удивлением смотрит на меня и при всей своей толстокожести, видимо, догадывается, в чем дело. Он доставляет меня домой, доводит до квартиры, укладывает на диван и уходит, сказав на прощанье:
- Ничего не поделаешь, Джон, или он или мы, другого выхода не было.
Да, теперь я просто Джон, не Джон-большой, другого у нас в отделе больше нет.
Тело убитого находят, как мы и ожидали, в тот же вечер какие-то забредшие в лесок влюбленные. И в газетах поднимается очередной шум (газетам только и подавай, из-за чего бы пошуметь, не то, так это).
Убийство сенсационное. Во-первых, жертва - полицейский, и погиб он не в перестрелке, не в схватке с преступниками, а непонятно каким образом, видимо, после похищения. Во-вторых, это дело рук "Черного эскадрона", о чем свидетельствует оставленный возле тела знак. И в-третьих, и главных, теперь всем должно быть ясно, что Дор - клеветник и лгун! Не мог же "Черный эскадрон", тайная, как он утверждал, организация полицейских, созданная ими для самозащиты, убить своего же! Все, что хотите, только не это.
Разумеется, находятся мерзавцы (в том числе и Дор), пытающиеся утверждать, что это сведение счетов между членами "Эскадрона", месть предателю. Но следствие, которое ведет полиция и параллельно две большие газеты, этого не подтверждает.
И всем становится ясно, что "Черный эскадрон" - организация преступная, возможно, политическая, из тех, что правее правых. В общем, идет спор, а в результате никто ничего не может понять. Но главное достигнуто - большинство перестает подозревать нас.
Похороны проходят очень торжественно. Мы все клянемся не давать спуску преступникам.
И когда в газетах мелькают сообщения о найденных в заброшенных каменоломнях трупах (по-видимому, преступников) с картонкой с черепом и скрещенными костями или о таинственно исчезнувших профсоюзных вожаках и коммунистических активистах, это проходит почти незаметно.
Глава VIII.
ВОТ ТАК И ЖИВЕМ...
Наконец наступает очередь Дора. Мы не забыли его статьи. Правда, теперь он переключился на разные фашиствующие организации, на тех, что правее правых, на какие-то военно-спортивные полулегальные союзы. Но это только нам на руку случись с ним что-нибудь, и поди узнай, кто виноват, когда у человека столько врагов.
Начинаем планировать операцию.