Черный Город

Папа, бывало, говорил мне, что все в жизни имеет свою цену, и ё-моё, он был прав. Я получил то, чего желал больше всего, сердцебиение, но какой ценой? Я обязан девушке из Стражей. Это никогда не было частью соглашения. Хотелось бы мне понять, что между нами происходит. Испытывает ли она ко мне какие-нибудь чувства? Иногда мне кажется, что да. Несколько раз я заметил, как она на меня смотрит, но я не уверен. Возможно, это я все выдумываю.

— О, пока не забыл! — Жук достал листок бумаги из кармана и разглаживает его на крыше.

Это бланк разрешения, который должны подписать наши родители, чтобы разрешить нам отправится завтра на экскурсию в музей. Жук изображает каракули своей тетушки на своем бланке. Я роюсь в карманах, в поисках своего бланка и протягиваю его Жуку. Он лучше меня подделывает подпись моего отца. Я мог бы просто попросить отца подписать это, но я привык, что Жук подписывает все мои школьные выговоры за плохое поведение, так что это вошло в привычку.

— Мы покажемся там на несколько минут, а потом свалим, — говорит Жук.

Прогуливать — рискованно, но я предпочту схлопотать взашей, чем болтаться в каком-то скучном музее Блэк Сити. Он отдает мой бланк.

— Я мог бы попытаться подделать почерк твоего отца, чтобы тебя выкинули из программы подготовки Ищеек, если хочешь. — Стоит попытаться, — предлагает он.

— Каким образом письмо якобы от моего «отца» может заставить их передумать.

Он садится: — Значит, ты просто собираешься тренироваться с ними?

— У меня нет выбора. Это не стоит того, чтобы быть распятым.

Жук вдавливает сигарету в деревяшку, гася её, при этом что-то бормоча себе под нос.

— Если хочешь мне что-то сказать, просто скажи, — окрысиваюсь я.

— Есть хоть что-нибудь, за что ты готов умереть? Люди за Единство каждый день рискуют своими жизнями за Дарклингов, а что делаешь ты? Ничего!

Я встаю.

- А почему я должен что-то делать? Я не Дарклинг. Я не человек. Я ничто, так почему мне должно быть не наплевать, чем занимаешься ты? Это не моя война.

Я спрыгиваю с баржи на дорожку к каналу и иду к мосту, где впервые увидел Натали.

— Давай-давай, улепетывай, как ты это обычно делаешь! — кричит Жук мне вслед.

Я показываю ему средний палец. Да что он, вообще, понимает?

Над городом раздается вой воздушной сирены, возвещая о наступлении комендантского часа. Я прохожу под мостом канала и пробегаю рукой по грубой кирпичной стене, вспоминая, когда я был здесь в последний раз. Вот где всё началось, когда моё сердце ожило.

Это должно что-то значить. Есть только один способ узнать. Я должен спросить у неё.

НАТАЛИ

В фойе музея Блэк Сити нас встречает двадцатифутовая статуя Пуриана Роуза, чьи волчьи глаза сердито глядят на нас сверху вниз.

Себастьян под впечатлением присвистывает.

- Когда-нибудь в этом музее будет стоять моя статуя, даже больше этой.

Я закатываю глаза, желая, чтобы сегодня здесь не было Себастьяна, но мама, ни за что не отпустила бы меня на эту школьную экскурсию без моего телохранителя. Чтобы сделать всё еще хуже, Себастьян оделся в униформу Ищеек (в ярко-красный военный китель и черные штаны, а вокруг бедер повязал сияющий серебряный меч), от чего выделялся на фоне остальных, словно прыщ на носу. Все пялятся на меня, когда я подхожу к подножию статуи, где стоит мой класс истории.

Эш отдыхает, облокотившись о статую. Он так выделяется на фоне остальных — высокий, бледный и мрачно-красивый. Он поднимает свои сверкающие глаза и изучающее смотрит на меня несколько мгновений, заставляя температуру моего тела подскочить на сотню градусов.

С тех пор, как я увидела его картину, на которой он изобразил меня, я не в состоянии перестать думать о нем. Неужели он действительно считает меня красивой? Теперь у меня есть возможность думать, что он может так считать… Я застала себя за тем, что фантазирую о том, что было бы, если бы для нас не было бы незаконно встречаться. Были бы мы вместе? Сама поверить не могу, что даже просто рассматриваю такую возможность! Он же полукровка и еще…

Себастьян замечает, что я пялюсь на Эша. Он стискивает зубы.

— Только не устраивай, пожалуйста, сцен, — говорю ему.

— Не давай мне повода, — отвечает он.

Я прикусываю губу. Не может же он на самом деле знать, Что я думаю об Эше. Или может? Нет. Я стала параноиком.

Я иду к Дей. Неподалеку, Крис с Грегори шепотом что-то горячо обсуждают.

— Я всё расскажу маме с папой на днях, — резко говорит Грегори своим плаксивым голосом.

— Нет, не расскажешь. Ты меня слишком любишь, братец, — отвечает Крис, трепля волосы брата.

Грегори отшвыривает руку Криса прочь.

- Я за тобой наблюдаю. Неужели ты действительно хочешь быть Дурманщиком до конца своей жизни?

Крис пожимает плечами, его лицо принимает ожесточенное выражение.

- Моя жизнь — мое дело.

Себастьян идет к мистеру Льюису, чтобы поговорить о мерах безопасности, которые должны быть предприняты по отношению ко мне, оставляя меня на краткий миг с Дей.

Она слегка толкает меня локтем, показывая на кого-то в вестибюле.

- Слушай, а разве это не тот Дурманщик, которого допрашивали у тебя дома на прошлой неделе?