Черный Иркут

— Подожди одну минуту! — воскликнул он. — Я сейчас вернусь.

Сергей бросился в дом, на ощупь нашёл всё ещё мокрый букет пионов и, топая ботинками, помчался обратно. Милица ждала его возле машины. Пристукнув каблуками, он торжественно протянул цветы девушке.

— Ой, Серёжа, прости! — смущённо проговорила Милица и, взяв букет, поцеловала его в щёку.

— И только? — удивился Сергей. — У нас говорят: Бог любит троицу.

Под одобрительные шутливые выкрики он, обняв девушку, чмокнул её сначала в одну щёку, потом в другую. Третий поцелуй получился настоящим. Он, и сам не понимая, как это произошло, вдруг ощутил её мягкие губы. Под ним качнулась и куда-то поплыла сараевская земля. И вдруг услышал насмешливый голос Ратко:

— Серж, останови штурм. Милица тобе не дворец Амина!

Милица, спрятав лицо в букет, нырнула в раскрытую дверцу машины.

Моджахеды всё же пристрелялись. На другой день вечером возле дома их накрыл снаряд. Убило двоих. Ещё несколько человек получили ранения. Сергей отделался, можно сказать, легко — его контузило. Но всё равно попал на больничную койку. Его отвезли в госпиталь, который размещался в Пале.

Когда-то до войны здесь была маленькая сельская больница. Сейчас она была заполнена изуродованными людьми: бойцами, женщинами, детьми. Особенно больно было видеть покалеченных детей. Как-то к Сергею на маленьких культях подполз малыш и, желая познакомиться, начал что-то говорить. Сергей пожал плечами, показывая, что не понимает, он уловил лишь то, что малыша зовут Воиславом и фамилия у него Джаич. Малыш уполз к себе, достал из-под матраца свои нехитрые богатства — подаренные кем-то игрушки — и вернулся обратно, предлагая поиграть с ним. У Сергея подступил комок к горлу. Завтра он встанет и выйдет отсюда на собственных ногах, а этот малыш с живыми чёрными глазами — никогда.

Уже через день Сергей убедился, что может спокойно обходиться без переводчиков. К нему подходили ходячие раненые, заводили разговоры о России, интересовались, откуда он родом, и, когда Сергей называл место, удивлённо качали головой. Некоторые доставали фотографии своих детей и показывали как самую дорогую вещь.

«Всё как у нас, — думал Сергей. — Те же боли и заботы. Привезти бы сюда братца Петю. Может, встали бы у него мозги на место. Так ведь не поедет. Он скорее согласится полететь в Китай за шмотками».

Когда Сергея должны были выписать, в госпитале неожиданно появились Зоран Пашич с Милицей.

— Я тебя по всей Боснии разыскиваю! — закричал он. — Спасибо Милице, помогла. Я навёл шухер. Тохоль предлагает нам съездить в Баня-Луку — выступить на телевидении и повстречаться с народом. Сейчас русские там редкие гости. Кроме того, нас пригласили в Книн, я договорился с Миланом Мартичем. Он хочет встретиться с русским журналистом.

— Зоран — друг президентов и премьеров, — засмеялась Милица. — Он и меня завербовал корреспондентом в вашу команду. Водитель у нас прежний — Мишко. Правда, машина другая, немецкая. Теперь, я думаю, у нас не будет проблем. А ещё Ратко велел передать тебе это.

Милица протянула свёрток, в котором были натовские армейские ботинки и бумажный пакет с фруктами.

— Что ж, я согласен, — подумав немного, сказал Сергей. — Это лучше, чем валяться на больничной койке. А это давай отдадим моему товарищу Воиславу Джаичу. Он вон там, под кроватью, с машиной играет.

Взяв пакет, он подошёл к малышу. Тот оставил игрушку, поднял голову и вопросительно посмотрел на подошедших.

— Воислав, меня выписывают. А это тебе, — Сергей кивнул на Милицу, — вот эта тётя принесла.

— Да-да — тобе, — поймав недоверчивый взгляд малыша, сдавленным голосом проговорила Милица. — Тобе!

— Его из Сараева привезли, — стараясь не глядеть в наполненные слезами глаза Милицы, сказал Сергей, когда они вышли из больницы. — Родителей у него нет. Говорят, кто-то из родственников живёт в Книне. Но как сейчас туда добраться?!

Уже в машине Зоран начал рассказывать последние новости из России:

— Шамиль Басаев совершил акцию в Будённовске, захватил роддом и расстрелял лежащих там раненых лётчиков. А перед этим они шли по городу и, как баранов, загоняли людей в больницу. С ним было много наёмников. Ты же знаешь, отсюда в Чечню к Басаеву уехало несколько десятков добровольцев Изетбеговича. Он и сам когда-то воевал против русских под Сталинградом.

— И что в Будённовске? — спросил Сергей.

— Черномырдин отпустил Басаева с миром. Басаев теперь национальный герой среди всех правоверных. Когда пытались взять больницу, русских погибло больше сотни человек. Те, кого Басаев отпустил, проклинают спецназовцев и говорят, что чеченцы лучше.

— Ну да, волк режет стадо, а стадо клянётся в любви к волку.

— Неужели они и после этого ничего не поймут? — спросил Зоран. — Ведь вот так же и у нас мусульмане врывались в деревни и резали людей, как скот. Ты вот только что показывал малыша без ног. Скажи, в чём его вина?