Черный истребитель

Кэсс покосилась на него, потом на строй. Она впервые слышала на тризне такие слова. Но Полковника поняли правильно — он знал всех тех, кто его слушал, знал лучше, чем родители, СБ и психотехники, вместе взятые. И эти слова дошли до глубин сердец — очерствелых, жестоких, бесчувственных сердец офицеров Особого Корпуса.

— Вольно, господа офицеры… — еще тише выдохнул Полковник. — Объявляю церемонию закрытой.

Все молча опустили головы, отсчитывая по имплантам минуту — минуту молчания, минуту прощания, последнюю минуту церемонии. Полковник тоже простоял минуту, глядя себе под ноги. Потом наклонился, разрушая атмосферу, поднял с земли обломки и ножны, вновь завернул их в ткань и пошел в темноту — медленным, совсем не строевым шагом, даже слегка сутулясь.

Строй превратился в беспорядочную толпу. К Кэсс направилась вся ее эскадрилья.

Тризна окончилась. Или — только еще начиналась, как посмотреть.

Сегодня в баре им подадут самое крепкое спиртное и самые сильные наркотики, которые как по волшебству появятся у бармена. Сегодня к пилотам не подойдет ни один наряд патруля — разве только, чтобы выпить с ними. Сегодня им можно все — только поднимать в воздух машины не дадут. Все остальное — позволено. Завтра медики будут шипеть и проклинать все, пытаясь подобрать программы предполетной подготовки для пропитых насквозь и еще не вышедших из-под кайфа организмов летного состава. Завтра патруль составит список разрушений, и к вечеру Полковник будет вызывать их по двое-трое на головомойку, тыкая носами в списки. Это все будет завтра. А сегодня…

Кэсс заметила, что Эскер куда-то испарился с площади, выбрав самый подходящий момент. Хватило ума. Сегодня ночью ему лучше отправиться ночевать к патрульным. Неровен час, подвернется кому-то под руку.

— Ну что, Рин. Пойдем. Сегодня ты — с нами.

Рин кивнул, проводя рукой по щеке, стирая капли прекращающегося дождя. Вслед за этим движением по лицу протянулась багровая полоса крови. Рука была левая. Кэсс коротко рассмеялась и провела левой же ладонью по обеим щекам. Так они и стояли вдвоем, а затихающий дождь смывал кровь с их лиц.

2. Танька: Предатель

Мобильник обнаружился в кармане куртки, висевшей в прихожей. Саша вернулся с ним в комнату и недоуменно уставился на циферблат, не нажимая кнопку начала разговора.

— Номер не определен.

— Хорошее совпадение… — поежилась Танька. — Ну, поговори уж. Кстати, что у тебя за оператор, что тут берет?

— МСС, черт бы его побрал за то, что везде берет. И меня, что я его не выкинул вообще. Это ведь запасной номер, кто про него может знать, я им еще ни разу не пользовался?

— Кто-кто… — вздохнула Танька.

Сигнал вызова не унимался.

— Да ответь ты уж, все равно засекли.

Саша наконец-то нажал кнопку, поднес трубку к уху. Особого изумления на его лице не отразилось. С полминуты он слушал говорящего, криво улыбаясь, потом коротко бросил «спасибо» и нажал на «отбой».

— Это наш славный друг? — на всякий случай спросила Танька.

— Он самый. Передает привет, рекомендует попробовать прокатиться до Швеции, говорит, что с удовольствием проследит за нашей туристической прогулкой. Пеший туризм, он, видите ли, уважает, падла!

— Это что же, у него тут жучок где-то? — озадачилась Танька.

— Господи! — возвел глаза к небу Саша. — Еще и на это деньги тратить, сканеры добывать?

— Да ну его нафиг. А за что ты ему «спасибо» сказал?

— А он сообщил кое-что полезное. Что Маршала интересует цифровая камера, которую ты утащила вместе с деньгами.

— Вот так вот… — Танька едва не захихикала. — Вся проблема в том, что я никакую камеру не утаскивала. Я ограничилась сумкой.

— А карманы этой сумки ты проверяла?

— Нет, — развела руками она. — Не догадалась.

— А сумку ты куда дела?

— Выбросила.

— Вариант первый: ты ненароком выбросила и камеру. Вариант второй: ты камеру не брала, ноги ей приделал кто-то другой, но Маршал уверен в том, что взяла ее ты.

— Вариант третий, — добавила Танька в тон. — Скиннер врет.

— Не думаю. Это легко проверить. Обманув по мелочи, он нарвется на то, что мы перестанем верить ему и в крупном.

— Кстати, Саш. Если есть жучок, то должен быть и ретранслятор, так? Где-то поблизости. А то жучок же — штука маломощная…

— Откуда знаешь? — спросил Саша.

— В Интернете читала. Что обязательно в радиусе километра-трех должен быть ретранслятор. Жучок, допустим, на одежде. Ухитрился привесить. К тебе, наверное — я же все шмотки поменяла. А ретранслятор… в дом никто не заходил. Но мало ли…

— Если о чем-то написано в Интернете, можешь плюнуть и забыть. Значит, уже года три как придумали совсем другие модели. Мне вот что интересно — зачем он нам сдает Маршала? Маршал ему для лаборатории не нужен? Он же уже в курсе…

— Позвони и спроси. Или спроси погромче — позвонит, скажет… — пошутила Танька, но невольно напряглась, ожидая звонка. Звонка, разумеется, не было. — Кстати. А зачем тогда все эти игры в «позвоните-скажите»?

— Нет, он, наверное, должен был сказать — я на вас жучок подвесил, так что не дергайтесь, вытащим, — засмеялся Саша. — Вот бы ты восхитилась…