Черный камень эльфов

Дар стоял у руля: ему уступили это место по той простой причине, что, как и все Ли за последние несколько сотен лет, он вырос возле воздушных кораблей. В семье Ли о полетах знали всё, от общеизвестных фактов до малопонятных особенностей. Дар занимался авиацией с детства, с самого начала он был полноправным членом судоходной компании, которая переживала взлеты и падения на протяжении более чем трехсот лет, но выстояла, не получив значительных повреждений. До того момента, как Дар получил предложение от Дрискера Арка и решил вступить в должность Клинка, он даже и не думал отказаться от летной жизни.

И, по правде говоря, полностью он от нее так и не отказался. В большинстве заданий, которые он выполнял вместе с членами ордена друидов, ему отводилась роль пилота. Благодаря таким поездкам он не утрачивал приобретенных ранее навыков и вообще всегда помнил слова отца о воздушных кораблях. Дар до сих пор мог дословно воспроизвести эту фразу.

Они всегда будут стараться сделать для тебя все, что в их силах, но ты сможешь получить больше, если будешь стоять у руля.

В любом случае ему нравилось контролировать ситуацию. Он считал себя в безопасности, лишь когда его жизнь и здоровье не зависели от других. И то, что он защищал своих попутчиков, было просто продолжением этой ответственности. Он знал, что обладает всеми необходимыми качествами для обеспечения их безопасности, – не то чтобы он считал себя самым талантливым или умелым человеком в своей области, но его преимуществом, безусловно, был уникальный опыт. Он много работал, чтобы преуспеть в профессии, и уверенность в своих силах и гордость стояли для него не на последнем месте.

А значит, путешествие с Руисом Квинсом представляло собой серьезную проблему.

Руис никогда не испытывал симпатии к Дару. Однако за что его винить? Между ними не было совершенно ничего общего: Клинок привык решать возникающие трудности руками, а друид – головой. Оказавшись в одной упряжке, они обычно двигались в разных направлениях. Кроме того, текущее положение дел не могло не вызывать тревогу: Дар был первым любовником Зии и видел явные признаки того, что эльфийка по-прежнему неравнодушна к нему. Руис дураком не был, и он непременно заметит это. Впрочем, проблема была намного глубже. Руис Квинс очень остро реагировал на конкуренцию, причем в любой области. Его отрицательное отношение к Дару в значительной степени складывалось из-за подозрения, что Балронен отдает предпочтение горцу. По мнению Дара, подозрения Руиса были совершенно беспочвенны: Балронен выделял его лишь потому, что тот занимал должность Клинка и нес совершенно реальную ответственность за безопасность Верховного друида. По зрелому размышлению Руис мог бы понять это. Но Квинс предпочитал видеть только то, что он хотел видеть, а причин хотеть видеть в Клинке хоть что-то хорошее у него не было.

Руис уже успел ткнуть соперника – демонстративно, бросив вызов на глазах у Зии, показав, что именно он, Руис, руководит экспедицией, и потому Дару не следует ничего предпринимать без разрешения. Это заявление Квинс сделал в своей обычной бесстрастной манере, но за его словами скрывалось беспокойство. Дар мог бы указать друиду на то, что тем самым он лишь выставляет себя глупцом, но подумал, что Руис таким образом просто обозначает границы своего влияния. Поэтому он молча кивнул в ответ и решил, как всегда, действовать по ситуации, независимо от полученного разрешения.

К сожалению, Зия была настроена к нему не намного дружелюбнее, чем Руис, и это его по-настоящему беспокоило. Она все еще злилась после их последнего разговора и, как и прежде, считала, что он копается в ее грязном белье. Дар уже сожалел, что согласился отправиться в экспедицию, не говоря уже о том, что обязался выяснить, не замышляют ли Руис Квинс или Зия каким-либо образом навредить лично Балронену или всему ордену друидов. Он по-прежнему считал всю затею бессмысленной. Какие такие козни могут строить эти двое, чтобы Верховному друиду следовало из-за них беспокоиться?

Поэтому он держался особняком, старался не общаться со спутниками и просто выполнял свои обязанности капитана корабля и рулевого. В любом случае только это имело для него значение, так что сложностей не возникало. С другой стороны, гвардейцы-тролли, обладавшие куда большей чувствительностью, чем обычно считали люди, выказывали совершенно явные признаки беспокойства. Дар подозревал, что, если бы троллям дали право выбора, они бы предпочли оказаться где угодно, только не здесь.