Чёрный хребет. Книга 3 (СИ)

Один из встреченных людей мёртв: Аделари вогнала стрелу ему между рёбер. Другого, с залитой кровью головой, Торнат оттащил к первому. Тридцатилетний парень остекленевшими глазами переводит взгляд то на покойника, который совсем недавно шёл рядом с ним и напевал песню, то на нас, внезапно появившихся на их территории.

— Ты кто такой? — спрашиваю.

— Отвечай, ублюдок, — Дверон подкрепляет мои слова пинком по бедру.

Мужчина отлично вжился в роль плохого переговорщика, но сейчас смысла от этого не много: парень в шоке и совсем не может разговаривать. Кажется, я впечатал его в дерево сильнее, чем рассчитывал.

— В расход его, — раздаётся голос из толпы позади меня.

— Убить!

— Прикончить!

— Поднимите его и ведите с нами, — говорю Вардису с Бугом.

Мы должны застать Орнас со спущенными штанами. Никто не должен знать о нашем прибытии до тех пор, пока мы не выйдем из леса. На нашей стороне сила, численный перевес и эффект неожиданности. Нужно разыграть психологическое давление как можно сильнее.

Идём по тропе между деревьями, пока не выходим прямо на вражескую деревню. Соплеменники сбрасывают сумки с плеч, выстраиваются в стандартную боевую позицию в две шеренги. Фаргар, тем временем, растягивается справа от нас огромной беспорядочной толпой.

— Ничего себе, — шепчет Лира позади меня.

Понимаю её.

Орнас впечатляет.

Это не Гуменд с их шалашами, собранными из чего попало. В этом месте нет недостатка в деревьях, поэтому дома можно строить так, как захочешь. Некоторые из них возвышаются на два и три этажа в высоту, другие настолько широкие, что поместят несколько десятков человек. Мы ожидали увидеть варварское поселение, раз уж они снимают кожу с людей, но мы все ошибались.

Строить они умеют.

Действительно умеют.

Некоторые из здешних домов — настоящие архитектурные шедевры с крышами на равных уровнях, толстыми деревянными брёвнами, выполняющими роли колонн. На некоторых даже есть балкончики на втором этаже. В голове никак не стыкуется увиденная деревня с её обитателями.

— Чёрт, — говорю. — Они сами это построили?

— До меня доходили слухи, что тут дома больше, — отвечает Зулла. — Это было ещё когда я жила в Фаргаре. Но я не думала, что они при этом ещё и красивые.

— Горны! — кричу. — Пусть эти выродки обосрутся от нашего появления!

Раздаются многочисленные звуки рогов.

Орнас чуть больше Дарграга: сотен семь или восемь людей. И все они сейчас в панике носятся по дорожкам, пытаются понять, что делать дальше. Сомневаюсь, что за всю историю их деревни, они хоть раз сталкивались с полномасштабным вторжением.

До того, как мы проредили войско Фаргара, у них было пятьсот боеспособных воинов, но атаковали они в основном группами по сто-двести человек. Теперь же здесь стоит пять с половиной сотен. Такое количество сулит не грабёж, убийства и изнасилования, как было прежде, а полноценное уничтожение.

— Вардис, — говорю. — Отпустите пленника.

Братья отпускают парня с пробитой головой и он на нетвёрдых ногах топает к своей деревне. Качается, шатается, но продолжает упорно идти вперёд.

— Что делаем? — спрашивает Хуберт.

— Ждём, — говорю. — Пусть они соберут своё войско и посмотрят, насколько сильно оно меньше нашего.

Когда мы впервые собрали свою армию и пришли к Фаргару, чтобы дать бой, они выходили из своих домов, кричали и махали оружием, поскольку на их стороне был численный перевес. Легко быть кровожадным, когда врагов намного меньше.

Из Орнаса выходят воины и собираются в отдалении словно стайка напуганных цыплят.

Полсотни, сотня, две. Все с копьями и в накидках из человеческой кожи. Эта одежда наводила бы ужас на противников, которых меньше или столько же, сколько их самих. Сейчас же она производит исключительно брезгливое отношение.

— Посмотрите на них, — зловеще произносит Хуберт. — Они же трясутся от страха! А какие смелые были, когда сидели в нашей деревне.

— Таковы все люди, — отвечает Дверон. — Все смелые, пока находятся на стороне победителей, и мало кто сохранит самообладание на проигрышной.

Войско Орнаса и правда выглядит так себе: нас намного больше, мы лучше вооружены. Мы можем истребить их прямо в этот момент. Я могу щёлкнуть пальцем и от этой деревни останется пепелище. Один мой приказ и через сотню лет никто не вспомнит о том, что здесь было поселение.

«Сделай это», — твердит очень тихий, но зловещий голос.

У всех нас есть этот голос, но мы прячем его глубоко-глубоко внутри. Тёмная часть, похороненная под годами воспитания и жизни в цивилизованном мире. Так глубоко запрятанная, что мы сами верим в её отсутствие. Но, когда наступает идеальный момент, можно услышать этот голос: его нельзя заглушить полностью.

— Жалкие, жалкие черви, — произносит Хуберт.

Воины Орнаса стоят в середине деревни и пытаются понять, что им делать: выйти на защиту или развернуться и убежать в лес. Дарграг бы бросил свои дома и мчался прочь со всех ног, но эти люди не привыкли бросать свои жилища при малейшей опасности.

— Орнас! — кричу. — Я хочу видеть ваших старейшин!

Толпа впереди зашевелилась.

Решают, должно быть, достойны ли мы встретить их предводителей.