Чёрный хребет. Книга 4

Жители Фаргара приближаются медленно и нерешительно. У них на лицах читается вопрос, правильно ли они всё делают. Действительно ли им можно подойти к нам и нет ли вы этом какого-то подвоха. Неуверенные улыбки, переглядывания.

Впереди всех идёт Дверон. Как всегда хмурый и считающий, что всё происходящее – чушь собачья.

– Гарн, – произносит, подойдя достаточно близко. – Каждый раз тебя вижу и думаю, почему в деревне с таким количеством еды встречаются такие костлявые люди. Тебе надо больше есть.

– А ты всё такой же одноглазый, – говорю. – Кушай больше ягод – полезны для зрения.

Короткая улыбка на лице мужчины. Это был первый раз на моей памяти, когда он позволил себе не быть унылым дерьмом.

– Познакомься со старостой Дарграга, – указываю на старика сбоку от меня.

– Добро пожаловать в Дарграг, – произносит Саргот с притворным добродушием.

В другой ситуации старик посчитал бы хорошей идеей устроить праздник между деревнями, но так как его придумал я, то он ходит с ещё более недовольным видом, чем Хоб.

Дверон кивает старику.

– Разве не ты – староста этой деревни?

– Староста? – спрашиваю. – Посмотри на меня, разве я могу быть старостой?

– Действительно.

– Дверон, – говорю. – Ты будешь ночевать на полу в моей комнате. Твоя дочь – в комнате с моей сестрой и матерью. Остальные пусть самостоятельно выбирают себе дом. Каждая семья готова принять по пять-шесть человек. Тесно, но потесниться можно.

– Идите за мной, – говорит Буг. – Я покажу место, где вы остановитесь.

Дверон с дочерью заходят в Дарграг через центральные врата, остальные жители Фаргара следуют за ним.

Я знал, что к нам придёт много людей: именно таким праздник и затевался. Но увидеть нескончаемый поток гостей, появляющийся из-за хребта единой колонной... впечатляющее зрелище. В Фаргаре живёт больше полутора тысячи человек. Даже если сюда придут три четверти из них, а я рассчитываю, что будет больше, то их количество окажется в два раза больше, чем местных. И это не говоря о жителях Орнаса.

– Оружие оставляйте на складе у входа в деревню! – кричу. – В ближайшие дни вам запрещается его носить! Можете не беспокоиться, мы хорошо за ним присмотрим!

– Оружие налево! – кричит Вардис.

– Оружие налево! – повторяет Хума.

В ближайшие дни жители Дарграга будут выполнять роль полиции и следить за порядком в деревне. Только они будут носить с собой мечи и дубинки. Не хватало нам, чтобы люди из Фаргара столкнулись с Орнасом, когда напьются и вспомнят старые обиды.

– Всю принесённую еду на соседний склад! – кричу. – Вы будете питаться с общего стола, не разделяя пищу на свою и чужую.

– Еду направо! – кричит Вардис.

– Еду направо! – повторяет Хума.

Стоим у входа и следим, чтобы каждый гость выполнял установленные правила. В какой-то момент под полой рубашки я замечаю небольшой медный нож, засунутый за пояс у крупного, лысого бородача.

– Эй! – говорю. – Это касается всего оружия.

– Я с этим ножом никогда не расстаюсь, – отвечает, насупившись, фаргаровец.

У мужчины на голове – розовый шрам, успевший затянуться, но не побелевший от времени. Кажется, его оставило одно из наших копий. Представляю, каково ему идти в деревню, которая совсем недавно нанесла им сокрушительное поражение.

– Никаких исключений, – говорю.

– Я даже сплю с этим ножом, – заявляет бородач.

– Нож на склад, ублюдок! – выкрикивает Хоб, доставая меч из ножен. – Пока кишки не выпустил!

– Тише, Хоб.

Мужчина в смятении делает несколько шагов назад. Кажется, он готов развернуться и убежать обратно в горы, если мы проявим ещё хоть каплю агрессии.

– Мне этот нож подарил отец перед смертью, – говорит. – Он с ним на охоту ходил.

– Ладно, – говорю. – Можешь его оставить, но я буду следить за тобой, понял?

Смотрим, как бородач заходит в деревню, после чего Хоб подходит очень близко и произносит тихо, чтобы никто не услышал наши пререкания.

– Гарн, мало того, что ты привёл этих уродов в наши дома, так ты ещё и оружие им разрешаешь носить.

– Я всё понимаю, – говорю. – Но сам подумай: что он может сделать одним своим ножом, когда у нас двести человек охраны в броне и с мечами.

С разгневанным сопением Хоб отходит обратно на своё место и смотрит на прибывающих с ещё большей ненавистью.

– Послушай, – говорю. – Твои эмоции обоснованы, как и подозрения. Но сегодня я хочу, чтобы пропасть между нашими деревнями стала немного меньше.

– Ты слишком нас подставляешь.

– Я считаю риск допустимым. На время проведения праздника я освобождаю тебя от обязанностей по защите деревни. Займись организационными вопросами и постарайся поменьше попадаться на глаза гостям. Не надо им видеть мрачные лица, по крайней мере сегодня.

– Гарн, ты слишком сильно им доверяешь.

– Так и есть, но что поделать. Мосты не так легко строить.

В негодовании покачивая головой, Хоб уходит вглубь деревни. Наверняка запрётся у себя дома и будет там сидеть в одиночестве, отказываясь делить еду с бывшими врагами. Не могу на него сердиться: у него есть полное право на такое поведение.

Пока он один проявляет открытую враждебность – проблемы нет.

– Эй, женщина! – прерывает мои размышления Вардис. – Еду на склад.