Черный Клан. Трилогия (СИ)

 — Я сказал, что в первую очередь меня интересует личность колдуна, — возразил Грег. — И это правда. Потому что я видел, как таким путем погиб целый мир. Змеи считают людей просто пищей. Но это не так — слышишь, Вероника? Они все потенциальные куколки, а значит, они все — драконы. Мы должны защищать их.

 Свечение догорающего пожара осталось за деревьями. Ворота заржавели, но Валенок, недолго думая, снес их пинком, и мы спокойно вышли наружу. Прямо за ними поперек дороги был брошен «Крайслер» с настежь распахнутыми дверями. Ники, хихикая, рассказала мне, что Герман пытался под шумок сбежать, а Грег догнал его на Выборгской трассе и заставил вернуться обратно. Я на миг испугался, что Валенок сожрал ключи от машины вместе с Германом, но оказалось, что Грег предусмотрительно забрал их себе.

 В машине нас ждал сюрприз — Ленка. Она лежала на заднем сиденье в глубокой отключке. Грег мельком осмотрел ее и сказал, что ее не усыпили магией, а банально дали по голове, что подтверждал фингал на пол-лица. Теперь я понял, почему у Германа была исцарапана морда, и стал думать о бывшей чуть лучше, чем раньше.

 Мы устроили рядом с Ленкой Ваську и принялись обсуждать, кто поедет, а кто полетит, когда образовался еще один сюрприз — куда более неприятный. Из-за леса раздался звук моторов, а вскоре среди деревьев замигали синие огоньки.

 Герман-то не блефовал. Он в самом деле успел вызвать ментов.

 — Только этих не хватало! — простонал я.

 — Все по законам жанра, — заявил Валенок. Он уже пришел в себя и был весел и бодр, как никогда. Про убийство он, кажется, напрочь забыл. — Преступники наказаны, справедливое возмездие торжествует. Теперь самое время появиться доблестным копам.

 Я угрюмо смотрел на выруливающие из-за поворота милицейские машины. Родные менты тоже любят приезжать, когда все закончено. Чтобы, не дай бог, не перетрудиться. После чего они хватают тех, кто подвернется под руку, и закрывают дело.

 — Ну все, — горестно воскликнул я. — Это конец!

 — Да почему же конец? — спросил Грег. — Статью за убийство дракона вроде еще не ввели…

 Я безнадежно махнул рукой. Как можно в его возрасте быть таким наивным? Герман исчез, зато вот он я — рядом с его машиной, весь вымазанный в его крови. Что еще нужно доказывать? Даже если я прямо сейчас улечу, меня легко опознают по отпечаткам пальцев, по следам, по показаниям Ленкиной соседки… И никого не интересует, что Герман украл и продал мою дочь, собираясь обречь ее на существование хуже смерти. Конечно, как дракон я для них недостижим, но мое существование как человека — закончено. Разве что я незаконно эмигрирую в другую страну и буду надеяться, что на меня не подадут в международный розыск.

 Милицейская машина подъехала к воротам, вторая остановилась в отдалении.

 — Та-а-ак, — протянул мент в бронике, вылезая наружу и буравя нас по очереди подозрительным взглядом. — Кто звонил? Что тут…

 Я покосился на Валенка. Может, он заодно сожрет и этого мента? Я возражать не стану. А может, даже помогу…

 И тут Грег сунул руку за пазуху и вытащил какое-то удостоверение.

 Мент заглянул в корочки и изменился в лице.

 — Ложный вызов, — объяснил Грег.

 Страж порядка вытянулся и козырнул.

 — Вы свободны, — сказал Грег таким тоном, что мы с Валенком тоже невольно встали по стойке «смирно».

 Когда менты убрались восвояси, я опомнился, бесцеремонно сунул нос в корочки и взвыл в ужасе.

 — Собственная служба безопасности МВД! Грег — ты мент?! Не-е-ет!!!

 Черный лорд задумчиво посмотрел на удостоверение и убрал его в карман.

 — Ну, это очень удобная ксива. И не называй меня ментом. Нам, ментам, это не нравится.

ЭПИЛОГ

 Мы с Васькой гуляем по пляжу в парке Трехсотлетия Петербурга. Над заливом вьются чайки. Одни с резкими криками бросаются прямо к воде — ловят рыбу. Другие ведут битву с воронами над помойным бачком у входа в парк. Васька смотрит на чаек… Мне не очень нравится ее взгляд. Напряженный, слегка испуганный. Теперь она смотрит так на всех птиц.

 Грег снял с нее печать — как смог. Потом он признался, что не встречал ничего подобного. Оказывается, печать пробыла на Васькином лбу почти две недели. Кто-то спрятал ее под такой мощной иллюзией, что даже я, дракон, не смог ее увидеть. И все это время печать работала, понемногу изменяя дочкину человеческую сущность на что-то иное — надеюсь, уже не узнаю, на что. Если бы я догадался раньше! Сны и глюки, летающая по воздуху синяя скобка — все это было не просто так. Остается только выяснить, кто поставил печать. Я дал себе клятву найти его. Когда-нибудь. У меня есть время. А еще у меня есть абсолютная память. Я же дракон.

 На разрушение печати Грег потратил четыре дня, после чего немедленно ушел в спячку. Но напоследок предупредил:

 — Печать снята, но я не знаю, что успело измениться за эти две недели. Твоя дочка уже не та, что раньше. Жди сюрпризов.

 Надо сказать, одного сюрприза я уже дождался.

 — Васька, стой тут и смотри!

 Я превратился, взлетел над заливом, описал плавный круг, распугивая чаек, приземлился и, оставаясь в драконьем облике, спросил:

 — Васька, кто я?