Черный князь

— Что же мне теперь делать!

— Ждать. — Профессор взял со стола толстенную книгу и протянул князю со словами: — Вот, почитай учебник современных школяров.

Ну и тяжелющий! Килограмма три, не меньше. На титульном листе в завитушках с голубками и козочками написано: «Русский Хронограф от Рождества Христова».

— Авторский экземпляр? — ехидно спросил Норманн.

— Вот дурень! — огорченно покачал головой Максим. — Откуда мне знать современную интерпретацию истории? Мы всего лишь начали печатать рукописные учебники.

— А там что? — Норманн указал на стопочку книг.

— История от сотворения мира до Рождества Христова, арифметика, геометрия, география, живая природа. — Профессор провел пальцем по корешкам книг.

— География? Блинообразная Земля держится на спинах медведей, которые стоят на спине плывущего по морю-океану кита?

— С точки зрения логики книга написана очень правильно, — не принял шутки Максим. — Окружающие земли описаны хорошо и подробно, а дальше «неизведанный океан».

— И Африка? — недоверчиво спросил Норманн.

— В книге названо тридцать восемь царств, а тридевятое находится за дремучим лесом, который начинается после безводной пустыни, — лукаво глядя на Норманна, ответил профессор.

— Намек на Сахару?

— «На юге царства Магриб начинается безводная Тассилия», — процитировал Максим.

Пусть будет Тассилия, Норманна совершенно не интересовал средневековый учебник географии. С досужим любопытством он начал перелистывать странички учебника истории и злорадно воскликнул:

— Ага! Двести лет назад Новгород входил в состав Киевского княжества!

— Ты почитай о возвращении Андрея Первозванного на родину, — ехидно заметил профессор. — Святой из Киева направился прямо в Новгород.

— Может, он захотел совершить кругосветное путешествие!

— Может, не может… — вздохнул Максим. — До монгольского нашествия было два Новгорода.

— Врешь! — отмахнулся Норманн. — О таком я никогда не слышал!

— Неаполь знаешь? — словно не замечая агрессии собеседника, спокойно спросил профессор. — Это греческий перевод слова Новгород.

— Ну, загнул! Еще расскажи сказку о русских в Риме!

— Так вот, — продолжил Максим, — Новгород, он же Неаполь, вашей Екатериной II переименован в Симферополь.

— Ты серьезно? — смешался князь. — Крым входил в состав Киевского княжества?

— Разумеется, — пожал плечами профессор, — Керчь — это Корчев, Судак — Сурож, Херсонес — Корсунь.

— Ну и ладно! Сейчас для меня важнее баня! Не забудь сообщить про открытие портала!

Прихватив средневековый учебник истории, Норманн отправился в княжеские покои. Корсунь с Сурожем и Тмутарканским княжеством его совершенно не интересовали, а вот узнать историю лифляндских земель было бы интересно.

Неожиданное появление князя со стороны внутреннего перехода в лечебницу вызвало среди слуг настоящий переполох. Дисциплинированный народ первым делом предложил своему господину помощь, не забыв сообщить по инстанции о возможных ранении или болезни. Не успел Норманн скинуть походную одежду, как в комнату ворвался постельничий:

— Что с тобой! Почему раздеваешься? Ты ранен?

— Здравствуй, Михаил Симеонович, я в норме, лучше сам похвастайся успехами, — устало ответил князь.

— Ты мне зубы не заговаривай! — рассердился постельничий. — Почему с корабля прямиком бросился к лекарю?

— Ладони перетрудил, стоя на весле. Вдруг в доме гости, а я не смогу ни руку пожать, ни чарку за здравицу поднять, — нашелся с ответом Норманн.

— А ну покажь! — приказал Михаил Симеонович и, осмотрев действительно покрасневшие ладони, вынес вердикт: — Сейчас к банщику пошлю, он тебе ладошки враз вылечит.

— Это хорошо, — в предвкушении блаженства зажмурился Норманн, — месяц толком не мылся.

— Слух пошел, якобы ты свейскому королю голову срубил? — осторожно спросил постельничий.

— За мной только смертельная стрела, а голову без меня сняли да на шест насадили.

— Многих врагов побили? — продолжал допытываться Михаил Симеонович.

— Всю дружину под корень, да более тысячи ополченцев, — равнодушно ответил Норманн. — Уцелевших посадили на корабли, расселим по деревням.

— К полону добавим, — тут же нашелся постельничий, — порадуем вдовых баб с незамужними девками. — Затем, немного помявшись, тихо спросил: — Почему сам-один вернулся? Воеводу с княжичами бросил? Или поругались там?

— Для ругани нет причин. Почти вся дружина ушла в Упсалу, нельзя оставлять без надзора королевский трон.

— Кому земли отдашь? — насторожился Михаил Симеонович.

— Продам Дитриху фон Альтенбургу, — усмехнулся Норманн.

— Какого лешего сюда вернулся! — закричал постельничий. — Твое место там, на завоеванных землях!

— Да не волнуйся так, умышленно сбежал подальше от тевтонцев. Хочу сделку до апреля затянуть.

— Зачем? — еще больше рассердился заботливый ближник. — За зиму свейские земли не подорожают! Или тебе деньги девать некуда?

— Хочу по последнему снегу вывести зимнюю добычу через перевал Умбугтен.

Постельничий с минуту переварил слова Норманна, затем пустился в пляс. По-видимому, плюсы получились очень большими, иначе столь важный и сдержанный человек не стал бы скакать молодым козликом.