Черный колдун

Канакар выпрямился и надменно покосился в сторону посвященного Халукара. Горданец не любил степняка и не находил нужным этого скрывать. Говорили, что даже посвященный Геронт побаивался почтенного Канакара. В распоряжении мрачного жреца находились четыре сотни вооруженных автоматами горданцев. День и ночь они несли нелегкую службу, и горе было неосторожному, невзначай оказавшемуся в зоне их внимания. Тайна Храма для всех Должна остаться тайной. Почтенный Канакар не вмешивался в интриги храмовых служителей, но его особое положение в жреческой иерархии не оспаривалось никем, уж хотя бы потому, что все расположенные вокруг Храма школы кукловодов находились под его рукой. Впрочем, посвященный Чирс мог не сомневаться в преданности Канакара, хотя бы потому, что был первым чистокровным горданцем на хрустальном троне со времен своего отца великого Ахая.

Массивные стальные ворота Храма раскрылись бесшумно, пропуская посвященных и их охрану во главе с почтенным Кархадаштом внутрь. Чирс вздохнул и закрыл глаза — ровное гудение, от которого подрагивал пол, указывало на то, что сердце Храма еще бьется, а значит, все еще можно поправить.

Халукару нечасто приходилось бывать в святая святых, и сейчас он с трудом подавлял в себе страх степняка перед непостижимой мощью древних машин. Длинный узкий коридор закончился обширным залом, сплошь заставленным непонятными Халукару предметами. Впрочем, современные горданцы тоже плохо разбирались в этих сложных механизмах.

Большие стеклянные экраны, направленные в никуда, мерцали странным голубоватым светом. Время от времени по ним пробегали зеленые змейки и проступали цифры и буквы. Впрочем, что они означают, понять было трудно. Несмотря на всю свою самоуверенность Халукар слегка оробел и с уважением посмотрел на бледных служителей голубоватых экранов. Однако к уважению примешивалась большая доля презрительного сочувствия — эти жрецы никогда не покидали стен святилища, дабы тайны Храма не распространились по свету. Халукара неприятно поразило равнодушие этих жрецов. Тусклые глаза едва коснулись светлого лика посвященного Чирса, а посвященного Халукара никто, кажется, не удостоил своим вниманием. Жрецы молча гнулись в деревянном поклоне и тут же возвращались к своим обязанностям.

— Рад видеть тебя, посвященный Чирс, да продлятся дни твои вечно, — высокий худой старик низко поклонился прибывшим верховным жрецам.

Это был посвященный Кайдар, Хранитель Мудрости Храма. Чирс дружески обнял старого жреца.

— Мудрость посвященного Кайдара — неиссякаемая сила Храма, — вежливо сказал он.

Старик отрицательно покачал головой:

— Увы, посвященный, сила Храма иссякает, и мои скромные знания бессильны предотвратить неизбежное.

Руки старого жреца мелко подрагивали, бесцветные тусклые глаза слезились — зрелище было жалким, и Халукар горестно вздохнул.

— Неужели нет никакой возможности хотя бы замедлить процесс разрушения?

— Знания утеряны, — голос посвященного Кайдара звучал глухо. — Эти люди способны лишь механически выполнять действия, описанные в старых инструкциях. Пока этого хватает, чтобы поддерживать жизнь в Храме и не позволить угаснуть его сердцу.

— Пешки при Великом, — неосторожно сорвалось у Халукара.

Но посвященный Кайдар кивнул подрагивающей головой в знак согласия:

— Храму дорого стоили внутренние распри — самые мудрые погибли в междоусобицах, а для остальных дверь к знаниям закрылась.

— Сейчас не время для стенаний об утраченном величии, посвященный, — мягко остановил его Чирс, — пришла пора подумать о том, что еще можно спасти.

Глаза старика блеснули надеждой:

— У тебя есть ключ, посвященный?

— Я знаю, где его искать.

— Значит, ключ не пропал бесследно? — На лице почтенного Канакара впервые за все время разговора появилось нечто похожее на интерес.

— Человека, который овладел ключом знаний, зовут Ахаем или Бесом Ожским, кому как нравится, — на губах Халукара промелькнула усмешка. — Еще совсем недавно он был Несокрушимым Мечом Храма.

— Почему был, разве он умер?

— К сожалению, нет. В этом случае ключ был бы у нас в руках.

— Ты промахнулся, Халукар, на тебя это не похоже.

— Никто не застрахован от случайностей, — ответил за степняка Чирс.

— Странно, что жрец столь высокого ранга изменил Великому, — в голосе командира гвардейцев слышалось недоверие. — Разве он не прошел необходимой подготовки?

— Ахай меченый, — сказал Чирс — Ты, почтенный Канакар, уже имел с ними дело два десятка лет тому назад.

— Это опасно. В тот раз меченые прошли все барьеры и узнали слишком много. Если мне не изменяет память, один из них ушел тогда. Три года назад мои люди видели на развалинах Гордана человека, мы решили тогда, что это просто тень, а возможно привидение. Но мы могли и ошибиться.