Черный корабль

За его спиной послышался глухой стук костыля о мокрую палубу. Иеремия. Старый верный друг. Единственный якорь прошлого, державший его многие годы на останках человечности. Преданный моряк, с которым они прошли все эти годы с гибели «Рапсодии». В ту ужасную ночь, когда ушла на дно его старая жизнь, Иеремия, вовремя спрыгнувший в воду при пиратском абордаже, вернулся и отвязал его от мачты.

— Мы не успеем, Билли, — сказал калека. Он потерял ногу три года назад, при штурме одного из пиратских судов. Но расстаться с ним Уильям Харрис не мог. Потому что в этом случае он потерял бы последние человеческие черты. Заблудился бы в жажде мести, забыл бы ее причину и утонул бы в корсарской крови.

Капитан Черного корабля пропустил слова друга мимо ушей. Они должны успеть. Не просто же так Господь наполнил его путь трудностями. Не может же он вот так жестоко подарить шанс и вернуть его в море.

Им удалось взять пленника с того судна, погибшего у Акульего острова. Омерзительный жалкий червяк растерял всю свою наглость, храбрость и спесь, едва оказался выловленным из бушующих волн. Стоило больших трудов не вздернуть его до того, как закончили свою работу подручные Белой Руки. Эти молчаливые индейцы умели развязывать языки. И как только подонок рассказал им все, что знал, — его выбросили в море, отрубив руки.

Когда Билли увидел своего сына на пиратском корабле, то думал, что его сердце разорвется на части. Сначала он просто не поверил своим глазам. И отменил атаку только из-за предчувствия, только поддавшись наитию. Сомнение развеялись позже, изгнанные истошными воплями пленного пирата. Эрик Харрис. Человек, который ограбил самого Томаса Фенна. А ведь на какой-то момент Билли поверил, что его сын присоединился к флотилии Акульего острова.

Первые два года после трагедии на «Рапсодии» Билли рыскал по островам в поисках своего сына. Он побывал почти во всех портах на западном материке, но и там никто ничего не слышал о малыше Харрисе. Проклятие, как же много здесь было поселений! Как много крошечных участков суши, за которые смог зацепиться человек.

И потом, отчаявшись, Уильям целиком отдался мести. Он продал дело, он продал все, что имел когда-то раньше, и на вырученные деньги снарядил корабль. Каперская лицензия обошлась ему дороже, но и здесь он выкрутился. И с тех пор больше собой не владел, рассекая воды Карибского моря на верном фрегате, у которого в разных портах были разные имена, и только в море он становился зловещим Черным кораблем.

Он убивал, он топил, он вешал капитанов, его молчаливые индейцы проникали на сонные корсарские корабли и травили команду ядами шамана, он помогал солдатам Англии, Франции, Голландии и даже Испании. Но так и не настиг проклятого Фенна!

Мечта встретить еще раз того ублюдка, застрелившего его жену, стала навязчивой. Он рыскал вокруг его острова, но Томас что-то почувствовал. Почувствовал и испугался.

И только четыре дня назад в сопровождении своих псов вышел из бухты. Впервые за много-много лет.

Мысль о том, что Томас нагонит медлительное судно его сына прежде, чем Билли сможет что-либо сделать, не давала ему покоя ни на секунду.

— Мы не успеем, — тихо повторил Иеремия и встал рядом.

— Мы должны успеть, мой друг, — гулко ответил Уильям.

Шторм приближался.

— Идем в каюту, — позвал его калека.

ГЛАВА 16, в которой приходит шторм

Запертый в трюме Эрик почувствовал приближение шторма еще до того, как за крепкими бортами «Посейдона» взревела разъяренная стихия. Сначала усилилось привычное покачивание палубы, к которому он вроде бы даже приноровился, несмотря на связанные руки и ноги. Но потом болтанка усилилась. На «Посейдон» накатывались гигантские волны, и корабль жалобно поскрипывал под их ударами.

Харриса замутило. Одно дело — встречать стихию на ногах, а совсем другое — лежать, скрючившись на полу, и чувствовать, как твое тело норовит скатиться то в одну, то в другую сторону. Вдобавок после «приветствия» Блэки у него раскалывалась голова, огненными гвоздями пронзая виски при каждом движении.

В трюме шуршали плохо закрепленные тюки, гремели сталкивающиеся боками бочки. Эрик лежал у переборки и отчаянно вглядывался в темноту. Когда его спустили сюда, он заметил, что противоположная сторона его «каюты» заставлена бочками. Как они переживут шторм? Не завалят ли его при каком-нибудь диком прыжке судна? Почему он не посмотрел на них внимательнее, когда еще мог? Было бы много спокойнее.

Ему живо представилось, как корабль кренится и в этот момент сверху падает первая из бочек. А за ней вторая. Третья. И хорошо, если его сразу убьет. Что, если завалит и переломает все кости и он будет медленно умирать под весом тысяч фунтов пиратского хлама?

Эрик сглотнул загустевшую и горькую слюну.

С каждой минутой корабль болтало все больше и больше. Там, наверху, под ударами ветра и дождя, должно быть, сходил с ума рулевой, отчаянно пытающийся держать корабль носом к волне. Господи, только бы там оказался настоящий мастер своего дела…