Черный Корсар. Королева карибов. Иоланда, дочь Черного Корсара

– Ван Гульду меня не достать. Я должен жить, чтобы рассчитаться с фламандцем.

– Вы с ним знакомы?

– К несчастью, да, – ответил со вздохом Корсар. – Он сыграл роковую роль в моих семейных делах, и если я стал флибустьером, то исключительно из-за него. Но не будем больше говорить об этом. Всякий раз, как я вспоминаю о нем, у меня вскипает кровь от ненависти и делается тяжко, как на похоронах. Выпьем, граф… Кармо, что делают испанцы?

– Они совещаются друг с другом, капитан, – ответил флибустьер, отрываясь от окна. – Похоже, что они не решаются напасть на нас.

– Они решатся, но тогда, когда уже будет поздно. Африканец на своем посту?

– Он на чердаке.

– Ван Штиллер, отнеси ему чего-нибудь выпить.

Сказав это, Корсар, казалось, погрузился в глубокое раздумье, хотя и продолжал поглощать пищу. Он еще больше помрачнел, замкнулся в себе и почти перестал слушать то, что ему говорил граф.

Ужин закончился без помех, в полной тишине. Солдаты, несмотря на испытываемую ярость и желание вздернуть на виселице или сжечь флибустьеров вместе с домом нотариуса, казалось, не знали, на что им решиться. Не то чтобы им недоставало смелости (напротив, они томились от бездействия) или они боялись взрыва (им было наплевать на нотариуса и его соседей), но дело было в том, что под угрозой находилась жизнь графа Лермы и его племянника, двух уважаемых граждан города, которых нужно было спасти любой ценой.

Уже спустились сумерки, когда Кармо предупредил Корсара, что отряд аркебузиров, подкрепленный дюжиной алебардщиков, появился в конце улицы, заняв все ходы и выходы из нее.

– Значит, что-то готовится, – ответил Корсар. – Позови Моко.

Через минуту африканец стоял перед ним.

– Ты хорошо осмотрел чердак? – спросил он.

– Да, хозяин.

– Нет ли выхода из него?

– Нет, но я проделал отверстие в крыше, и через него можно вылезти наружу.

– Нет ли поблизости наших врагов?

– Никого, хозяин.

– Знаешь ли ты, где можно спуститься?

– Да, здесь совсем рядом.

В этот миг оглушительный залп потряс окрестности. Пробив жалюзи, несколько пуль вонзилось в стены. Задребезжали стекла, посыпалась штукатурка.

Вскочив на ноги, Корсар выхватил шпагу. Почуяв запах пороха, этот человек, еще недавно столь спокойный и уравновешенный, теперь совершенно преобразился: его глаза метали молнии, бледные губы порозовели.

– Ага!.. Началось!.. – воскликнул он насмешливо.

Затем, повернувшись к графу и его племяннику, добавил:

– Я обещал сохранить вам жизнь и во что бы то ни стало сдержу свое слово. Однако прошу вас слушаться меня беспрекословно.

– Приказывайте, сеньор, – сказал граф. – Мне жаль, что вас осаждают мои соотечественники, иначе, уверяю вас, я охотно встал бы рядом с вами.

– За мной, если не хотите взлететь на воздух!

– Как, неужели рушится дом?..

– Через несколько минут здесь не останется камня на камне.

– Вы меня разорите! – заверещал нотариус.

– Молчи, скопидом! – заорал на него Кармо, развязывая ему руки. – Мы спасем тебе жизнь – разве этого мало?

– Но я лишусь дома.

– Вам заплатит за него губернатор.

На улице прогремел новый залп, пули влетели в комнату, разбив лампу, висевшую на потолке.

– Вперед, морские волки!.. – прогремел Корсар. – Кармо, зажигай фитиль!..

– Слушаюсь, капитан.

– Проследи, чтобы бочонок не взорвался раньше, чем мы покинем дом.

– Не беспокойтесь, фитиль длинный, сеньор, – ответил флибустьер, кубарем скатываясь с лестницы.

Сопровождаемый четырьмя пленниками, Ван Штиллером и африканцем, Корсар поднялся на чердак, в то время как аркебузиры, целясь в окна, продолжали обстреливать дом и громко требовали сдачи осажденных.

Пули свистели так страшно, что у бедного нотариуса мурашки забегали. Чиркая о стены, пули рикошетом отскакивали от кирпичной стены, но флибустьеры да и граф Лерма, побывавший не в одном сражении, не обращали на них никакого внимания.

Взобравшись на чердак, африканец показал Корсару широкое отверстие неправильной формы, выходившее на крышу, которое он проделал с помощью бруса, вырванного из перекрытия.

– Вперед! – скомандовал Корсар.

Вложив на время шпагу в ножны, он ухватился за края отверстия и в мгновение ока выбрался на крышу.

Быстро оглядевшись, он заметил, что рядом находились три-четыре дома, за которыми росли пальмы; одна из них подходила вплотную к забору, ее огромные роскошные листья лежали прямо на черепичной крыше.

– Спускаться будем там? – спросил Корсар догнавшего его африканца.

– Да, хозяин.

– Из сада есть выход?

– Надеюсь.

Граф Лерма, его племянник, слуга, а также нотариус, подсаженные крепкими руками Ван Штиллера, уже все были на крыше, когда появился Кармо.

– Быстрей, сеньоры! – крикнул он. – Через две минуты крыша рухнет под нами…

– Я разорен! – прохныкал нотариус. – Кто мне возместит…

Ван Штиллер перебил его, грубо толкнув вперед:

– Поторапливайтесь!

Убедившись, что врагов вокруг нет, Корсар перепрыгнул на соседнюю крышу, за ним тотчас же последовали граф Лерма и его племянник.

Залп следовал за залпом, валил дым. Аркебузиры, казалось, решили изрешетить весь дом, прежде чем решиться выломать дверь.