Черный кот на рояле, или В возбуждении уголовного дела отказать

Я смотрю на деда. Он восхищенно прижмурился, с трудом сдерживая подкатывающее веселье. Вспоминаю, что Брагин как-то рассказывал о своих занятиях во Дворце пионеров. Еще будучи школьником, он очень увлекся театром и даже хотел поступать в театральный институт, но что-то у него там не сложилось. Теперь полученные знания ох как пригодились. Талантище! Мастер театральных подмостков! Народный артист! Бывшие преподаватели смело могли бы гордиться Андреем.

Михалыч вопрошающе смотрит на Ермолина. Дед с самым серьезным видом слегка кивает, тем самым, подтверждая, что все сказанное чистейшей воды правда. Какие еще нужны доказательства?

– Сколько у этих таксистов стоит бутылка? – наконец интересуется Михалыч.

– Сколько, сколько – … пятнадцать рублей. – Андрюха на треть завышает цену, мгновенно въехав, что Соков абсолютно не владеет обстановкой. Да и откуда знать спекулятивные расценки, если это дело тебе прямо в кабинет другие доставляют.

– Ладно, зайди ко мне. – Михалыч, с достоинством удаляется.

Бросив на нас хитрый взгляд, Брагин спешит за ним.

Как только за ними закрывается дверь, оживает Краснов.

– Класс!! Молодец Андрюха. А что ему будет? Дед, как ты думаешь?

Похоже, Леша так и не врубился, о чем был спектакль.

– Учись студент! Как говорится: сам погибай, а товарища выручай. – Наставительно вещает Ермолин.

– Классика жанра, – приступая к прерванному появлением Сокова занятию, вставляет Воробей.

– Нет, правда, а что Андрею будет?

– Премию выпишет, – вступает в разговор до этого сохранявший олимпийское спокойствие Петя. – А ты тоже хорош! Два пузыря упаковать без звона не можешь. Закусь хоть принес?

– Вот, – Краснов достает из кармана пальто бумажный сверток, – полкило колбасы здесь, порезанной. Как раз сдачи хватило. А зачем?

– Ты что совсем идиот или прикидываешься? – вскипает Бритвин. – Водку чем закусывать собираешься?

– Какую… – Леха окончательно сбит с толку.

Из своего угла громко хмыкает Воробей и вертит пальцем у виска.

– Оп – ля! На пороге, как из-под земли, вырастает Брагин, потрясая в воздухе рукой с зажатыми в ней тремя червонцами.

– Ну что, развел шефа? – насмешливо говорит дед. – Смотри, рассечет – в жизни не простит.

– Алеха, быстро шпарь в магазин, пока Макаровна не ушла, – пропуская мимо ушей сказанное, оглядываясь и приглушая голос, командует Брагин.

– Подожди! – обрывает Андрея Ермолин. – Здесь не будем, хватит на одно место приключений искать. Давай с выходом. Никуда Макаровна не денется. Она раньше девяти никогда из магазина не уходит. Через полчасика и сорвемся по-тихому. Мало ли Соков кого лично лицезреть пожелает.

Надрывно звонит телефон. Воробей вынужден отложить в сторону почти готовый аэроплан, и, чертыхаясь, взять телефонную трубку.

– Что, трубу поднять кроме меня некому? – ворчит он.

– Птицын… Весь во внимании… Здесь… Передам. – Толя поворачивается ко мне. – Иди в дежурку, там твой заявитель ураганит.

– Как ураганит?

– А я почем знаю. Иди, выясняй.

Глава 10

– Где он? – оглядываю пустую дежурку.

– В камере отдыхает, – невозмутимо заявляет Поляков

– Как в камере? Ты что, офонарел? Мы же договорились. А ну, быстро отпусти!

– Он у тебя не того, – прикоснувшись к виску, говорит Альберт, – в смысле, с головой дружит?

– Семенов что ли? Не могу на все сто ручаться, хотя первое впечатление, что без видимой патологии. Впрочем, все может быть. По головушке ведь конкретно огреб. Мозжечки какие-то друг за друга зацепились и… привет. А почему спрашиваешь?

Альберт поглаживает мочку уха.

– Неприглядная ситуация образовалась, буду принимать меры.

– Какие меры? Конкретнее можешь?

– Куда уж конкретнее. Крыша у твоего Семенова напрочь съехала. Вначале мне китель чуть не распустил, а он, – Альберт указывает на помощника, – до сих пор страдает.

У окна на табуретке, скрестив руки между колен, с кислым выражением покачивается сержант милиции Моисеев.

– За что же это так его…?

– Да я и сам ни как в толк взять не могу, не понимаю, поэтому и спросил. Пришел мужик, как мужик. Я ему стульчик поставил, как договаривались, в уголке. А тут понятой понадобился. Я его прошу протокол подписать. Согласился безо всяких. Даю ручку, а он вдруг застыл, потом вместе с ручкой в коридор. Я его за рукав хватаю, он вырываться. Помощник подскочил, так он его ногой, в этот самый пах. Вдвоем навалились, еле в камеру запихнули. Какие там у тебя с ним дела – не знаю, а я рапорт напишу.

– Это ты сделаешь обязательно, только чуть позже. Мне с ним поговорить надо.

– Добро. Как говориться, получайте тепленького. И за причиненный моральный вред, сам понимаешь… Вот, еще его пакет прихвати.

– Как переговорю – позвоню. Будь на месте.

Предлагаю Семенову присесть на уже знакомое ему место.

– Здесь ваша куртка, – поднимая с пола пакет, говорит он. – Большое спасибо, что выручили.