Черный кот. Три орудия смерти (сборник)

– Полагаю, вам известно, – сказал Алан Нэдуэй, – что когда мне было всего восемнадцать, один из моих проступков привел отца в такую неописуемую ярость, что он вышвырнул меня из дома, заслав в Австралию. Оглядываясь на события тех дней, я вижу: он руководствовался своими деловыми принципами. Я отдал одному из своих закадычных приятелей немного денег, которые искренне считал своими собственными, что, к сожалению, расходилось с мнением отца, убежденного, будто они принадлежат фирме. С его точки зрения это было кражей. Но на самом деле тогда я мало знал о воровстве, по сравнению с тем тщательным и добросовестным исследованием вопроса, которое провел с тех пор. Однако я хочу рассказать вам о том, что произошло со мной на обратном пути из Австралии.

– Разве вашим родственникам не хотелось бы об этом послушать? – с легкой иронией спросила Миллисент.

– Рискну предположить, что хотелось бы, – отозвался Алан. – Но я не уверен, что они поняли бы эту историю, даже если бы и выслушали ее. – Он, ненадолго задумавшись, продолжил: – Видите ли, моя история слишком проста, чтобы ее было легко понять. И слишком проста, чтобы в нее поверить. Она чересчур похожа на притчу. То есть, скорее на басню, чем на то, что происходило на самом деле. Возьмем моего брата Нормана. Он искренний и очень серьезный человек. Он каждое воскресенье читает притчи из Нового Завета. Но вряд ли сможет поверить в одну из этих притч, случись нечто подобное в реальной жизни.

– Вы хотите сказать, что вы блудный сын? – спросила Миллисент. – А он – старший брат?

– Очень жаль австралийцев, если им отведена роль свиней, – вздохнул Алан Нэдуэй. – Но я вовсе не это хотел сказать. С одной стороны, притча занижает великодушие моего брата Нормана. С другой, она, возможно, слегка преувеличивает восторженное гостеприимство моего отца.

Миллисент не смогла подавить улыбку, но в соответствии с самыми высокими принципами поведения секретаря воздержалась от комментариев.

– Нет, я хочу сказать, – продолжал он, – что в истинность простой истории всегда трудно поверить. Та же ситуация, что и с притчами из политэкономии. Если уж на то пошло, Норман прочел множество книг и по политэкономии. Я думаю, он прочел много учебников, начинавшихся со слов: «Человек находится на острове». Почему-то студенту или школьнику всегда хочется ответить, что ни на каком острове никакого человека не было. И тем не менее он там все-таки был.

– Кто там был? – окончательно растерялась Миллисент.

– Там был я, – ответил Алан. – В эту историю трудно поверить, потому что в ней фигурирует необитаемый остров. Это все равно что история про драконов. И между тем даже в ней есть своя мораль.

– Вы хотите сказать, – постепенно выходя из себя, спросила Миллисент, – что вы были на необитаемом острове?