Черный кот в мешке, или Откройте принцу дверь!

Однако сосредоточиться на этом важном вопросе не удалось, потому что Бонни подошел, негромко поскуливая, и посмотрел прямо в глаза с каким-то странным выражением. Казалось, он хотел сказать: «А ты ничего не забыла?»

— Бонни, мы же только что вернулись с прогулки! — попыталась я призвать его к порядку. — Дай мне немножко передохнуть! Поиграй пока в какие-нибудь тихие игры…

Но он издал низкое требовательное урчание, напоминающее звук мощного автомобильного мотора, и боднул меня головой.

Осознав, что он все равно не отстанет, я сложила газету и страдальческим тоном спросила:

— Ну, чего тебе нужно? Поиграть в мячик?

— У-у-у! — проворчал он отрицательно, и снова взглянул с каким-то намеком.

— Ну, я просто не знаю, что с тобой делать!

Бонни приоткрыл пасть, выпустив на пол струйку слюны, и тяжело вздохнул, как будто сокрушаясь о моей непонятливости. Наконец он развернулся и куда-то ушел, цокая когтями.

Видимо, не добившись взаимности, он решил развлекаться самостоятельно, что меня вполне устраивало. Я перевела дыхание и снова взялась за газету.

Но не тут-то было!

Снова раздалось цоканье когтей, и Бонни появился передо мной, сжимая в зубах пульт от телевизора.

Так вот в чем дело! Вот чего он от меня добивался!

Я вспомнила слова Бориса Алексеевича: после завтрака Бонни любит смотреть телевизионные новости!

Я поднялась и отправилась вслед за псом в гостиную.

Бонни разлегся на ковре и выжидательно уставился на экран.

Я включила телевизор.

Там шло какое-то ток-шоу, две толстые вульгарные женщины спорили о том, за кого лучше выходить замуж — за финансиста или за звезду шоу-бизнеса.

Бонни недовольно заворчал.

— Я тебя понимаю, — пробормотала я и переключила программу.

Теперь на экране шел мультфильм с явно садистским уклоном: наглый толстый мышонок приколачивал гвоздями к полу хвост тощего измученного кота с признаками многочисленных хронических заболеваний.

Бонни взвыл.

— Ладно-ладно, — я снова щелкнула пультом.

Теперь я попала на какой-то бесконечный сериал. Мрачная брюнетка, страдальчески заламывая руки, признавалась заморенному блондину, что он — ее незаконнорожденный сын.

На этот раз я не стала дожидаться реакции Бонни и поспешно переключила канал.

Здесь шли международные новости. Показывали Амстердам, где проходили торжества по случаю дня рождения королевы. Бонни издал одобрительный рык: эта программа его устраивала.

Ну что ж, Борис Алексеевич меня не обманул — его пес действительно обожает смотреть по телевизору новости… хорошо еще, что он не требует при этом пива и чипсов!

Я оставила Бонни перед телевизором и отправилась за своей газетой. Но не успела ее развернуть, как в дверь квартиры позвонили.

Я вздрогнула.

Первой моей мыслью было, что нас с Бонни кто-то видел возле трупа подозрительной девицы, и явилась милиция, чтобы арестовать меня по обвинению в убийстве.

Но потом я здраво рассудила, что вряд ли милиция действует настолько оперативно. Даже если кто-то и видел меня и Бонни в том скверике, пройдет довольно много времени, пока нас вычислят. Конечно, Бонни довольно приметный, но все же он не единственный бордосский дог в нашем городе и даже на Васильевском острове…

Кроме того, хотя я прежде близко не сталкивалась с милицией, однако не сомневалась: они звонили бы в дверь громко, уверенно и нетерпеливо. А этот звонок прозвучал как-то робко, вполсилы. Как будто тот, кто звонит, чувствовал себя не в своей тарелке.

В любом случае не имело смысла делать вид, что нас нет дома.

Я тихонько пробралась в прихожую и выглянула в глазок.

Перед дверью топтался очень странный тип.

Взлохмаченный, плохо выбритый, отвратительно одетый, он больше всего был похож на бомжа. Причем бомжа растерянного, испуганного, неуверенного в себе. При этом он мне кого-то смутно напоминал. Однако, кого только не пускают в якобы элитный дом!

В любом случае опасности этот человек явно не представлял. Тем более что за моей спиной послышалось цоканье когтей, и в прихожей появился Бонни, весьма недовольный, что его оторвали от просмотра новостей.

— Вы кто к кому? — спросила я через дверь.

— К Борису Алексеевичу Ланскому! — ответил бомж.

Ну и знакомые у Бориса Алексеевича!

— Его нет! — сообщила я.

— А когда будет? — тоскливо осведомился бомж.

Ясно было, что отсутствие Бориса Алексеевича совершенно выбило у него почву из-под ног.

— Не скоро! — ответила я безжалостно. — Самое малое, через две недели!

— Ой! — вскрикнул бомж. — А может, вы меня впустите? Неудобно разговаривать через дверь…

— За кого вы меня принимаете! — возмутилась я. — Впускать кого попало в квартиру…

— Я — не кто попало, — проныл тот. — Я его брат… он меня вызвал письмом… хотите, покажу его письмо? И паспорт!