Черный крест. 13 страшных медицинских историй

Орган нужен для благого дела – продлить чью-то жизнь. Тоже очень благородно. Да и вообще – она же видит прогноз, чует перспективу и исходит именно из этого. Взять хотя бы этого неизвестного. Лежит себе овощем без сознания и без всякой надежды на улучшение. Наоборот – все ему, бедняге, хуже и хуже. Вот, даже дышать перестал самостоятельно, аппарат за него дышит. Видно, видно, что не жилец. Так чего тянуть? Не исключено ведь, что он, бедолага, страдает...

«Подожди! – оборвала себя Ольга. – Может обойдется еще...»

Перед глазами немой кинохроникой промелькнули предыдущие случаи.

Первый был самым тяжелым. Трижды тянулась рука к кнопке выключения аппарата и дважды возвращалась. Молодой парень, двадцать два года, студент, будущий – точнее – несостоявшийся архитектор. Купался в пруду (и кому они нужны, эти грязные пруды? Можно подумать, что бассейнов с аквапарками в Москве мало), захотел красиво, с разбегу, прыгнуть в воду с небольшого обрыва, прыгнул, ударился головой о камень... Мать выла так, что всю больницу пробирало от макушки до копчика. Выла все десять дней, под конец, правда, силы начали иссякать. Парня всяко пытались спасти, вытянуть с того света, но... А Валерию Кирилловичу была нужна почка. От донора с относительно редкой, четвертой группой крови. А у парня была четвертая... Ольга осталась дежурить вместо заболевшего врача и в половине пятого утра «сняла» парня с «дыхалки», предварительно отключив монитор, чтобы не орал.

Медсестры проснулись, когда все уже было кончено. Давая выход эмоциям, Ольга наорала на них, наорала за дело – не хрена спать на работе, и велела везти труп в операционную, где уже с час томились в ожидании посланцы Валерия Кирилловича...

С третьей было еще хуже, чем с первой. Отравление снотворным, кома, две недели на аппарате. Ни родственников, ни друзей, только соседка по комнате, которую они на пару снимали. Ольга со всем пылом своей собственной неприкаянной души прониклась сочувствием к пациентке, и когда пришла пора делать выбор... Эх, лучше не вспоминать.

Потом уже выработался рефлекс. Ну, не совсем, конечно, рефлекс, но что-то вроде того... Словно стиральную машинку выключаешь. Главное – не смотреть на донора, чтобы не видеть, как замирает его грудная клетка и стекленеют глаза, когда ты нажимаешь на кнопку или перекрываешь «систему». Ну и нелишне напевать про себя что-нибудь бравурное, чтобы не слышать хрипов, не слышать наступившей за ними тишины. Жизнь моя жестянка... Башилов на что уж крепкий мужик, а инициативы ни разу не проявил, все на нее да на нее спихивает. Слабак? Или просто пачкаться не хочет? Скорее всего – и то, и другое. Колян не понимает, что замазан по самые уши. Так же, как не понимает, что в их деле, несмотря на внешнюю интеллигентскую атрибутику, как и во всех серьезных делах, выход стоит несравнимо дороже входа. До пенсии не так уж и далеко – а все как ребенок.

На сей раз от Владимира Кирилловича приехали незнакомые врачи – скуластая загорелая дама, при взгляде на которую сразу же приходила на ум Азия, и молодой парень с аккуратной эспаньолкой. Типа – щеголь, дитя богемы.

Представились по свойски:

– Ася.

– Гарик.

– Ольга, – в том же стиле представилась Ольга и предложила: – Пойдемте в операционную.

– Сначала оформим документацию, – попросила-потребовала Ася.

– Хорошо, – согласилась Ольга.

Ася достала из своей сумки-папки несколько листов бумаги и положила их Ольге на стол. Посланцы Валерия Кирилловича всегда приезжали с чистыми бланками, снабженными всеми необходимыми подписями. Ольге оставалось только заполнить и поставить свою подпись.

– Вам операционная сестра нужна? – уточнила Ольга, возвращая Асе заполненные бланки.

– Мы сами, – улыбнулся Гарик.

– Некоторые просят, чтобы была сестра, – сказала Ольга, игнорируя его улыбку

Устроив «гостей», Ольга вернулась к себе в отделение и из кабинета позвонила Башилову в зал:

– Как там дела?

– Ни шатко, ни валко.

– Ладно, отсылай Светку и Таньку, я иду.

Свою напарницу Светлану Семеновну Башилов на правах старшего посылал в какое-нибудь отделение – посмотреть, как дела у больного, переведенного сегодня или ранее консультированного Башиловым. Медсестры традиционно отсылались в лабораторию – искать «пропавший» анализ или брать дубликат.

Вторую дежурную медсестру Ольга решила «нейтрализовать» самостоятельно. Появилась в зале, ободряюще улыбнулась Башилову, стоявшему на посту, и сказала сестре:

– Анечка, не в службу, а в дружбу – пойди купи мне пачку легкого «Парламента», а я пока за тебя подежурю. Вот деньги.

Анечка улыбнулась, предвкушая получасовую прогулку, взяла у Ольги стольник и ушла переобуваться.

– Ждут, – сказала взглядом Ольга.

– Понял, – так же, одними глазами, ответил Башилов.

Ольга прошла в «закуток». Башилов остался топтаться у поста. «Хрен с тобой, – решила Ольга, – но в следующий раз ты у меня не увильнешь!»

Донор лежал на спине, закрыв глаза. Черты его простоватого лица начали заостряться – верный признак скорой кончины.