Черный крест. 13 страшных медицинских историй

Коренной жительницей Тьмутаракани была жена Мазурского, сам он родился и вырос на Дальнем Востоке.

– Наше отношение к действительности зависит не от того, что мы видим, а от того, что мы хотим увидеть, – сказал Марат. – Пусть даже и подсознательно.

– Навряд ли. – В подтверждение своих слов Мазурский помотал лысой головой. – Если бы все зависело от наших желаний, этот мир не был бы таким поганым!

Дискуссия продолжалась около часа. Затем Мазурский посмотрел на часы и спохватился:

– Сколько я у вас времени отнял, Марат Тимурович!

– Времени у меня много. – Марат сказал правду – летом, в сезон отпусков, нагрузка была не особо большой. – Так что всегда рад вас видеть.

Мазурский стал «заглядывать на огонек» раз-два в неделю, когда позволяла «работа». Анестезиологом в городскую больницу его не взяли, мотаться на работу в Москву он сам не хотел, поэтому подался в бомбилы. Сыграло роль и то, что после четвертьвековой военной службы Мазурскому хотелось пожить без начальников. Конечно, хорошего дохода «бомбежка» не давала, но в качестве подспорья к пенсии полностью оправдывала надежды.

Как только разговор съезжал на поведение жены (а благодаря стараниям Марата, ненавязчиво подталкивающего Мазурского к «больной» теме, случалось это нередко), собеседник сразу же выходил из себя. Не слишком бурно (сказывалось назначенное лечение), но заметно. Логика начинала отказывать, как глобально, так и в мелочах. Марат, симулируя желание «помочь разобраться», искренне наслаждался умозаключениями Мазурского и описанием способов, которые тот придумывал для того, чтобы вывести «распутницу» на чистую воду. Способы, впрочем, оригинальностью не отличались: неуклюжие попытки подкупа коллег («распутница» работала библиотекарем в школе), слежка (можно подумать, что в шляпе и темных очках Мазурский становился неузнаваем), прослушивание телефонных разговоров по параллельному аппарату. Куда более забавными были суждения неисправимого ревнивца.

– Для того чтобы коллектив ее покрывал, она обслужила всех без исключения! Связала их круговой порукой! – горячился Мазурский.

– Как?! Даже женщин?! – артистично «ужасался» Марат.

– Женщинам она заказывала мужиков по телефону, – объяснял Мазурский.

– Но это же стоит безумных денег!

– Теперь вы понимаете, куда уходят деньги, которые я приношу домой? – Мазурский любовно пялился в окно на свою «кормилицу», сильно подержанную «девятку». – Если бы не весь этот разврат, Марат Тимурович, я бы давно на «бэхе» ездил.

Или же было так.

– Я провел ее от работы до дверей мобильного салона. Они сплошь увешаны рекламой, поэтому издалека мне не было видно, что происходит внутри. Ну а близко подойти я не рискнул. Но что интересно – стоило ей зайти, как один из продавцов сразу же вышел на улицу и демонстративно так закурил сигарету. Прямо как в кино, напоказ.

– Ну и что, Илья Сергеевич?

– Это был знак, что все желающие могут заходить и смотреть на то, как моя блядь ублажает другого продавца!

– Не может быть! – Тут и притворяться не пришлось. Марат еще мог предположить секс с продавцом, но не секс-шоу напоказ толпе.

– А как вы думаете, Марат Тимурович, за счет чего существуют все эти мобильные салоны? На что они живут? Их же развелось как собак нерезаных – на каждого жителя по две штуки! Вот и приходится им изыскивать варианты.

Если же супруга предпринимала робкие попытки к сближению, Мазурский немедленно постигал ее коварство. Постигал и разоблачал.

– Надела кружевное белье, ну, чтоб я не сомневался в том, кто она есть, – и давай ко мне ластиться. «Илюша, а помнишь...» – а сама только на часы смотрит...

– При чем тут часы? – сразу же уточнял Марат, не давая собеседнику перескочить с одной мысли на другую.

– Как при чем?! – Мазурский исступленно тер ладонью глянцевое темя, помогая обрывкам мыслей выстроиться по порядку. – Ей же надо было, чтобы я обессилел и заснул. Чтобы она смогла на ночь глядя удрать к своему очередному любовнику.

– Но не проще ли было усыпить вас при помощи снотворного?

– На снотворное нужен рецепт. – Мазурский смущенно улыбался, словно стесняясь того, что приходится объяснять коллеге-врачу столь очевидные вещи, – а рецепт – это улика. Эта стерва не оставляет улик! Никаких! И никогда не сознается! Хоть к стенке ее припирай – будет стоять на своем!

– Но если мы допустим, что она ни в чем не виновата перед вами... – начинал Марат, но договорить ему не удавалось.

– Она виновата передо мной самим фактом своего существования! – орал Мазурский. – Женись я на скромной, приличной женщине, вся моя жизнь сложилась бы иначе! Я бы, может, до заместителя начальника Главного военно-медицинского управления дослужился бы!

Будучи человеком скромным и объективным, на пост начальника Главного военно-медицинского управления Мазурский не претендовал. Знал предел своим возможностям.

Разве можно было глушить таблетками такого интересного человека? Только так, самую малость, для поддержания знакомства.