Черный крест на белой стене

– Да, да…, просите! – раздалось в ответ, и Анна вошла в кабинет. Из-за письменного стола заваленного бумагами, навстречу поднялся высокий, начинающий полнеть мужчина, в белоснежном халате, под которым был вицмундир с начищенными золотыми пуговицами. Устало, но приветливо улыбнувшись, он указал на кресло: – Прошу вас сударыня, чем обязан?

– Я, преподавательница Мариинского женского института, Лимберская Валентина Борисовна. На учительском совете, было высказано предложение, организовать выступление для раненых воинов. Воспитанницами это было встречено с энтузиазмом. Скажите Сергей Викентьевич, возможно ли это?

– Да! – сразу ответил он, – возможно и необходимо! Это будет способствовать процессу выздоровления. Что будет в программе?

Анна не была готова к этому вопросу, но не растерялась: – Отрывки из классической прозы и поэзии, патриотические песни и, конечно, что-нибудь из «Чтеца-декламатора»¹².

– Очень хорошо – удовлетворенно кивнул он, – только, пожалуйста, проследите, чтобы не было антивоенной лирики, провоцирующей пораженческие настроения, ну и конечно, никакой политики.

– Это само собой, разумеется – кивнула Анна, – Сергей Викентьевич, можем ли мы с вами осмотреть помещения пригодные для представления. Может быть, воспитанницы выступят перед тяжелоранеными, прямо в палатах? И откровенно говоря, самой интересно посмотреть. Я впервые в лазарете.

Начальник лазарета улыбнулся и взглянул на часы: – Сейчас познакомлю со своим хозяйством! Вы удачно пришли, через десять минут начинается утренний обход. Я проведу для вас небольшую экскурсию. Кстати, в прошлом году Его Величество, посетив лазарет, выказал глубокое удовлетворение нашей работой. У нас все, отравленные газами, получив соответствующее лечение, вышли здоровыми! Наша попечительница, госпожа Бабыч, награждена большой серебряной медалью на Владимирской ленте, а от Императрицы Марии Федоровны ей пожалован «Знак отличия Красного Креста» и золотая медаль «За заботу о больных и раненых воинах». Наш лазарет отличается высококвалифицированным персоналом, и мы используем новейшие методы лечения.

Он снял с вешалки белый халат, помог Анне его надеть и распахнул дверь. В коридоре, уже ожидали четыре врача и пожилая женщина.

– Наверное, старшая медсестра – подумала она.

Сергей Викентьевич представил Анну и, пройдя по коридору, они вошли в первую палату, где лежало восемь человек.

– Здесь у нас выздоравливающие, из нижних чинов, – тихо пояснил один из врачей. Войдя, начальник госпиталя, приветственно поднял руку, предупреждая раненых сделавших попытку подняться. – Добрый день господа, не вставайте! Как себя чувствуем?

– Хорошо, ваше высокоблагородие. На поправку идём, – раздался нестройный гул голосов.

– Ну, дай-то Бог! – удовлетворенно произнёс Сергей Викентьевич. – Всем проводить как можно больше времени на свежем воздухе. Прямо сейчас – в сад и до обеда гулять! После обеда, Ольга Васильевна, – он обернулся женщине – пусть помогут сёстрам по хозяйству. Работу определите сами по их габитусу¹³. Вот, к примеру, этому орлу – Васильев кивнул на розовощёкого солдата с пышным чубом, – смело можно поручить колку дров! У него кажется сквозное пулевое ранение левой «musculus gastrocnemius»?¹⁴ Тем более!

В коридоре он обернулся к лечащему врачу – Завтра же оформляйте ему десятидневный отпуск для поправки здоровья и на фронт! Мы и так его дней пять лишних продержали!

В другой палате, лечащий врач, в чине коллежского секретаря, моложавый, с донкихотовской бородкой, доложил, – ефрейтор Макухин, слепое осколочное ранение правого бедра в средней трети с повреждением «arteria femoralis»¹⁵. На поле боя санитарами оказана первая помощь, наложен жгут. В полевом лазарете была проведена хирургическая обработка раны с окончательной остановкой кровотечения. При операции по удалению осколка в качестве наркоза использовалась закись азота, а также сердечные гликозиды и обезболивающие средства. После операции проводилась инфузионно-трансфузионная терапия. К нам поступил в удовлетворительном состоянии, но через двое суток поднялась температура до 38.

Начальник лазарета нахмурившись, подошёл к койке. На багровом лице раненого, дрожали крупные капли пота.

– Как звать? – спросил он.

Ефрейтор сделал попытку подняться, но Васильев придержал его за плечо. – Не вставай.

– 2-го Полтавского полка. 3-й роты – с трудом ворочая языком, заученно начал Макухин, но Сергей Викентьевич мягко его остановил, – я спросил, как звать, а не какого полка.

– Сидор я буду – ответил он, облизнув сухие губы.

– Что с ногой Сидор? Расскажи.

– Когда поездом санитарным ехали, всё вроде хорошо было, а вчерашней ночью как начало дёргать, аж мочи нет терпеть, и страсть как печёт!