Черный крестоносец

- В блокгаузе? - Белесые, словно бы незрячие глаза пытливо изучали меня. - Зачем?

- Там должна находиться пусковая консоль.

- Пусковая консоль?

- Ну да. Ящичек с рычажками и кнопочками для дистанционного управления ракетой.

- Без тебя знаю, - холодно оборвал меня он. - Она не нужна для запуска.

- Не тебе об этом судить, - высокомерно заявил я.

У него не было выбора. Он сдался, хотя без благородного смирения.

Отправил охранника за ключом к капитану, а мы продолжили в молчании свой путь. Это молчание не искрилось дружелюбием, что, впрочем, меня не беспокоило. Разговаривать не хотелось. Хотелось смотреть по сторонам, любоваться сверкающей белизной песка, ослепительным блеском лагуны, синим безоблачным небом. Я вбирал в себя эту красоту долгим ненасытным взглядом взглядом человека, которому надо насытиться ею на долгое-долгое время.

Блокгауз обладал фундаментальной прочностью средневековой крепости. С единственным отличием: он глубоко врос в землю, верхняя часть возвышалась над грунтом всего на два фута. А над ней торчали три радаpa, три радиоантенны, а также головки четырех перископов, способных чередовать вертикальную позицию с горизонтальной.

Вход - с тыла. Ко входу спускается ступенька. Массивная стальная дверь на массивных петлях, весу в ней с полтонны. Не на мух она рассчитана. На детонацию ста тонн мощнейшей взрывчатки в тысяче ярдов отсюда.

Появился китаец с двумя хромированными ключами. Сунул один в замочную скважину, крутнул разок-другой, дверь легко распахнулась. Он вошел внутрь.

- О Господи! - пробормотал я. - Ну и тюряга.

Помещение и впрямь посягало на лавры тюрьмы. Двадцать на десять бетонного пола, бетонный потолок, бетонные стены, тяжелая дверь, в которую мы вошли, и подобная же дверь, разве что чуть поменьше, напротив. И это все, если не считать деревянных скамеек вдоль стен и лампочки под потолком.

Никто не провоцировал меня на высказывания. Китаец пересек темницу и вторым ключом отпер вторую дверь.

Эта часть блокгауза аналогична предыдущей, только освещена куда лучше. Угол комнаты огорожен фанерой, для того, видимо, чтобы изолировать радары от ослепляющих ламп. Ровно гудит дизель-мотор. Труба, уходящая под потолок, выводит, видимо, наружу выхлопные газы. Два вентилятора. А между фанерной кабиной и генератором - консоль. Простая штуковина. Металлический ящичек с рацией. Ровный ряд кнопок, при каждой словесное обозначение и лам почка-индикатор. Первая мечена ярлыком:

"Гидравлика". Вторая - "Вспомогательная". Обе служат для завершающей проверки систем снабжения маслом и электричеством. На третьей стоит:

"Разъединитель". Эта, надо полагать, отключает внешние батареи. На четвертой: "Контроль полета". Эта подает радиосигнал электронному мозгу ракеты. Пятая - "Клеммы" - освобождает ракету из крановых лап. Шестая "Краны" - отводит краны на безопасное расстояние. Седьмая - "Вперед" запускает насосы. Через две секунды после ее сигнала часовой механизм задействует четыре цилиндра из девятнадцати, через десять секунд замкнется следующая цепь, будет приведена в состояние полной готовности система самоликвидации. Она застынет в ожидании непредвиденного. В ожидании момента, когда оператор нажмет восьмую кнопку.

Последняя, восьмая кнопка расположена в сторонке. Ее не спутаешь с другими. Белый квадратик на красном фоне, выделенный металлической аббревиатурой ЭАСР (электронная автоматическая система разрушения). На эту кнопку нажать непросто. Сперва надо сорвать проволочную сетку, потом повернуть кнопку вокруг собственной оси на 180°.

Разглядываю консоль. Прикасаюсь к рации, изучаю свои записи. Надо мною маячит Хьюэлл. Мешает сосредоточиться. К счастью, мне незачем сосредоточиваться. Леклерк молча сверлит меня слепыми глазами. Наконец охранник что-то шепчет ему на ухо, указывая пальцем на заднюю дверь.

Леклерк исчезает, но через полминуты возвращается.

- Поторапливайся, Бентолл, - бросает он. - "Нек-кар" попал в шторм.

Погода у них неуклонно ухудшается, что может помешать наблюдениям...

Нашел, что хотел?

- Нашел.

- Справишься?

- Еще бы! Конечно справлюсь.

- Когда?

- Через пятнадцать минут. От силы - через двадцать.

- Пятнадцать? - Он помолчал. - Доктор Фейрфилд говорил, что требуется сорок минут.

- Мне безразлично, что говорил доктор Фейрфилд.

- Ты прав. Можешь начинать.

- Что начинать?

- Монтаж.

- В наши переговоры вкралась опечатка. Я не изъявлял согласия монтировать систему. Ни разу, ни единым словом. Иметь дело с этой чертовой штукой?! Ни за что!

Трость замерла в воздухе. Леклерк шагнул ко мне.

- Не будешь иметь дело с этой штукой! - Голос его охрип от злости. Зачем же ты отнял у нас два часа своими мнимыми попытками разобраться в ракете?

- Понятно зачем. Чтоб выиграть время. Помнишь, что я сказал Харгривсу? Время работает на нас. Ты же ведь записывал меня на магнитофон.