Черный Круг. Двойник бессмертного

Все прекратилось неожиданно. Жуткий Дзыг исчез, будто растворился, не закончив терзать предыдущий кусок. Лестница тоже пропала. Катя стояла посреди комнаты, шатаясь и в ужасе зажимая левой рукой дымящиеся раны на правом плече. Дверь открылась, и вошел колдун. Темный лик его был страшен, и от него пахло свежей кровью.

— Помогите, — застонала Катя, валясь на колени и подползая к его ногам, поближе к нему, прочь от Миленион. — Спасите меня, пожалуйста! Я отдам вам свою душу, тело, все, что хотите…

Маг отпихнул ее.

— Что ты делала с ней, Миленион?

— Так, развлекалась немножко. — Богиня независимо пожала плечами. — Ты же не говорил, что с ней нельзя развлекаться.

— А если бы у нее случился разрыв сердца?

Он рывком поднял девушку на ноги. Катя вцепилась в его рукав и заныла:

— Заберите меня отсюда, господин! Все, что угодно, только не оставляйте здесь, с ней. Я не буду вам помехой…

Очень даже будешь, раздраженно подумал он. Всю жизнь мечтал таскать с собой сопливку без носового платка. Но девица, отдавшая себя в его волю, пообещавшая ему самое драгоценное — душу, — впиявилась в него намертво. Госпожа явно переборщила. Оставь он Катрину во власти Миленион, она, чего доброго, руки на себя наложит в отчаянии. А на землю ее возвращать нельзя: связь с проклятым Хешшвиталом тут же восстановится.

Он вспомнил кое о чем. У него в запасе есть мир Айанур, который уже не понадобится его хозяйке. Мир, где прошли его безмятежные младенческие годы. Теперь, заполучив информацию волшебных книг, он знал, как туда вернуться. И средства, необходимые для таких переходов, у него были готовы.

— Хорошо, девочка, — проворчал он. — Не забудь, что ты обещала.

Он взял ее за ближайшую руку — это оказалась раненая, и Катя зажмурилась от боли в растерзанном плече, но не посмела пикнуть — и перенесся на крышу дома. Километровые лестницы вроде бы оказались миражом, но земля была так далеко, что Катя не смогла разглядеть крыльца. Звезды ощутимо приблизились и сверкали ярче и наглее, а воздух был еще холоднее, и дышалось с трудом.

Колдун резко столкнул ее с крыши. Сердце ухнуло в пятки, она раскрыла рот, чтобы закричать, но увидела, что маг летит рядом с ней, держа ее руку. Он перевернул витое кольцо, висящее на груди. Тут же она увязла не то в густом желе, не то в розовом киселе и снова испугалась, в панике забарахтавшись и задрыгав ногами. Это было ее первое путешествие между мирами.

— Уймись! — прикрикнул маг. Она вздрогнула и застыла, боясь шелохнуться.

Желе с чмоканьем лопнуло. Дохнуло ароматом ландышей и травы. Воздух был теплым и свежим, вокруг проплывали облака. Они плюхнулись с высоты прямо в облако. Облако мягко спружинило, как мячик, набитый ватой. Лежать на облаке оказалось удобно и приятно.

— Вниз, — распорядился колдун.

Облако начало плавно снижаться.

Глава 24

— Пить, — запекшимися губами выговорила Айанур.

Бэла расторопно поднесла ей кубок, но она слабо мотнула головой:

— Не вино, воду. Бэла… я беременна.

Вита присвистнула. Бэла протянула Айанур чашку с водой. Та машинально попыталась взять чашку, забыв, что ниже локтей у нее ничего нет, и разревелась. Бэла обняла ее, утешая, словно мать дочку или старшая сестренка — непутевую младшую.

— Бэла, он заставил меня забеременеть, — всхлипнула она.

— Как это? — не врубилась Вита. — Разве можно по заказу?

— Ты смертная, — ответила Айанур, на миг в ней проснулось свойственное богине высокомерие. — Тебе не дано понять. — И вновь залилась слезами.

Где уж мне, отстраненно подумала Вита. Вспомнился дебильный анекдот: «Уступите мне место, я беременна». — «И давно?» — «Пятнадцать минут, но мне очень тяжело!» В исполнении богов анекдоты становятся явью. Да что толку сейчас рассуждать об особенностях физиологии бессмертных Тьмы? Ситуация требует практического разрешения.

— Ладно, не ной! — Вита пожала плечами. — Подумаешь, проблему нашла. Этакие проблемы с легкостью решают самые тупые смертные. У нас в третьем роддоме оплачена палата, сунем тебя Файке под бочок. Аборт — дело нехитрое.

— Я не могу! — Слезы текли по лицу Айанур, а она не могла их вытереть; Бэла осторожно промокнула чистым платком глаза, в которых словно погасла былая искра. — Он заставил меня поклясться вечным небытием, что я рожу ребенка.

— Тоже не трагедия. Возьми да роди, чего тут неестественного?

Честно говоря, Виту слегка удивила подобная клятва. Парни, склонные к жестоким забавам, обычно меньше всего хотят зачать ребенка. Но теперь, если верить разъяснениям Валенты, бессмертной придется скрупулезно выполнить эту клятву. И если, не попусти судьба, случится выкидыш, ей отвечать по всей строгости перед лицом Вселенной.

— Это все, Айанур? — нетерпеливо осведомилась Вита. — Зачем тогда ты просила Хешшкора удалиться? Вряд ли его шокировали бы эти маленькие интимные подробности.

Айанур сглотнула и облизала губы.

— Виталия, я должна тебе кое-что сказать. И я боюсь, что если Хешшкор узнает, то убьет меня. Отберет у тебя нож и убьет. Насовсем. А может быть, и ты захочешь меня убить. Но ты наверняка пожалеешь беременную женщину, а Хешшкор — нет.