Черный кузнец (СИ)

Он не любил большинство людей, с детства не любил, но смерти и горя никому никогда не желал. Потому против тех, кто ради каких-то своих непонятных целей готов способствовать гибели многих тысяч человек, был готов драться до конца, без пощады. Однако злости поддаваться было нельзя, и Козьма усилием воли взял себя в руки — эта злость, скорее всего, была следствием воздействия чужого колдовства, тучей висевшего над Синеградом.

Где бы начать выяснять, что здесь вообще происходит? Да пожалуй, что в трактире «Обед лешего», где хозяином старый Иванко Шмель. Еще в свою бытность купеческим приказчиком Козьма не раз там останавливался, чтобы послушать сплетни и слухи. Хозяин их собирал и за мелкую монету охотно пересказывал любому желающему. Поэтому он решительно направился к трактиру, отмечая по дороге, что народ вокруг какой-то взвинченный, агрессивный, то тут, то там возникали по разным причинам ожесточенные драки. Стражники их останавливали, действуя тупыми концами копий, но явно неохотно, сами пребывая в раздраженном состоянии.

Похоже, если они хотят остановить накатывающееся кровопролитие, действовать придется решительно. Иначе говоря, энгесов придется выявлять и просто резать. Жалеть этих тварей нельзя — сами они никого не пожалеют, к тому же их сюда никто не звал. Козьма никогда не понимал стремления некоторых добиваться чего-то своего ценой чужого горя, и искренне считал, что таковых следует уничтожать, как бешеных собак, коими они, впрочем, и являются. И плевать на причины, по которым они это делают! Творите зло? Получите в ответ по полной. Стократно!

За этими размышлениями Козьма не заметил, как добрался до трактира, спрыгнул с лошади и бросил поводья подбежавшему внуку Иванко. Он бросил тому мелкую монетку и потрепал по голове, на заметив, что по привычке назвал мальца по имени, чему тот несказанно удивился — этого мужчину он никогда не встречал, а памятью на лица обладал хорошей. И долго провожал взглядом Козьму, его походка показалась наблюдательному внуку трактирщика знакомой. Немного подумав, он отправился к деду, чтобы рассказать о странном незнакомце, чем-то напоминающем недавно задранного медведем Козьму из Пыхова, старшего приказчика купца Афонасия из Дагобыля. Иванко, внимательно выслушав внука, задумчиво хмыкнул и решил понаблюдать за гостем в зале. Вскоре стало ясно, что тот явно приехал послушать, о чем говорят в городе, какие слухи ходят. А вот его внешность старого трактирщика насторожила — судя по походке и повадкам, это Козьма, только рост другой. Лицо похоже, но выглядит куда благороднее, да и унылого выражения, обычного для приказчика, на нем в помине нет. Но разве человек может настолько измениться и так быстро? Последний раз Иванко встречался с Козьмой всего три декады назад, и сейчас не знал, что ему и думать.

Довольно долго трактирщик размышлял, а затем решил рискнуть — не станет гость нападать на него в общем зале. Но меры безопасности принять стоит, и он на всякий случай натянул кольчугу, прикрыв ее кафтаном. Почему-то он бы уверен, что просто обязан поговорить со странным гостем, что от этого зависит как бы не жизнь всего города. Поймав себя на таких мыслях, старый Иванко очень удивился, а затем опять задумался. Такой силы предчувствий у него не бывало уже дано, с молодости, когда ходил с ватагой ушкуйников. И тогда предчувствия не раз спасали ему жизнь. Один раз ощутил, что нужно срочно наклониться, сделал это, а над головой просвистела стрела. Но в прошлом все предчувствия касались только его самого, а не всего города! С ума он сошел, что ли? Или в самом деле большая беда на пороге? Ох, похоже, что таки она. Он решительно встал и направился к угловому столу, за которым сидел странный гость.

Козьма с некоторым удивлением посмотрел на севшего за его стол хорошо знакомого трактирщика Иванко. Тот некоторое время молча смотрел на него, а затем пробурчал:

— Ну здравствуй, Козьма! Не задрал тебя хозяин леса, знать?

Узнал?! Но как?! Бывший приказчик в сердцах выругался, понимая, что отрицать глупо — только еще большие подозрения вызовет. Убивать старика ему не хотелось, это был один из немногих людей, с которым у Козьмы всегда были хорошие отношения. Да и не поможет его смерть. Уходить потом телепортацией? Вот уж ничего глупее нет! Это все равно, что самому сообщить святошам, чтоб им провалиться, что в городе колдун объявился. Загонную охоту откроют, для них же любая магия, что красная тряпка для быка.

— Здравствуй, Иванко… — нехотя пробурчал он. — Не думал, что ты меня в таком виде признаешь…

— Это ж как ты за три декады всего вырос, а? — склонил голову к плечу трактирщик.

— Тот, кому я ныне служу, помог, — пристально посмотрел на него бывший приказчик, четко зная, что старик к святым отцам ни за что не побежит, не простил им огульно обвиненного и заживо сожженного сына, ненавидит их люто, до трясущихся рук.

— И кто ж это? — подался вперед Иванко.