Черный кузнец (СИ)

Старец Горы ничего не сказал, только скептически посмотрел на капитана, в его взгляде явственно читалось: ты кому это говоришь, мальчишка? Но Кевин не обратил на это внимание, а позвал призрачную гончую, немедленно появившуюся рядом и яростно забившую хвостом по утоптанной земле. Вот же черт, а про собаку он почему не подумал раньше? Может она сумела бы проникнуть в подвал? Ладно, впрочем, теперь это смысла уже не имеет, и он приказал гончей держаться рядом и ничего не делать без приказа — ящеры нужны были живыми, чтобы допросить их.

Появление у стены напротив четырех человек и жуткой собаки с горящими потусторонним огнем глазами заставило ящеров затрястись, как в лихорадке, и начать в них стрелять. Но вокруг незваных гостей при попадании вспыхивало красноватое свечение, и выстрелы пропадали втуне.

— Обезоружьте их! — приказал Старец Горы ученикам.

Те, не тратя времени на слова, скользнули к ящерам и без лишних церемоний отсекли им эл-мечами руки, державшие оружие. Затем несколькими ударами свалили завывших от боли чужаков на пол и связали их — запасливые ассасины, как выяснилось, захватили веревки с собой, уходя на задание. Опыт — вещь полезная. Ящеры продолжали надрывно верещать, да так, что в ушах звенело. Кевину даже захотелось прибить их, чтобы только стало тихо.

— И как их допрашивать? — поинтересовался Старец Горы, приказав ученикам перетянуть этим убогим обрубки кистей, чтобы не истекли кровью. — Мы же их языка не знаем…

— Понятия не имею, — вздохнул Кевин. — Надо посмотреть в памяти симбионта, может там найдется их язык. Я…

— Не найдется, — прервал его хорошо знакомый гулкий бас Черного Кузнеца. — Зато я их язык знаю. Доводилось с этими тварями сталкиваться…

Он что-то непонятное сделал, и то, что визжали твари, вдруг стало понятным:

— Кто вы посмели напасть на нас?!. — заходился самый старый ящер, его буквально колотило, он приподнялся с пола, прижимая к груди обрубок руки. — Это дикий, ничейный мир, он никому не нужен, мы в своем праве!!!

— Да что ты говоришь? — наклонился к нему Мастер Душ, его единственный глаз пылал яростным огнем гнева, слова малопроизносимого для горла гуманоидов языка перекатывались, как камни в камнедробилке, пугая и сводя с ума. — Это мой мир, я — один из его богов. Древних богов. И вы обо мне слышали, я вас отсюда уже однажды изгнал. Ну-ка, вспоминай, тварь поганая, ты должен помнить. Я вас тогда сдуру пощадил…

И в его руках возник истекающий черными и фиолетовыми молниями огромный молот. При виде него глаза ящера буквально вылезли из орбит, он вжался в пол и попытался отползти в сторону, но державший его Али не дал сделать этого.

— Кузнец Бездны-ы-ы… — в отчаянии прохрипел чужак и надрывно застонал, очень, видно, недобрую память оставил у его народа древний бог. — Но здесь же нет богов, их всех изгнали-и-и…

— И кто тебе это сказал? — по-птичьи склонил голову набок Мастер Душ. — Но это ладно. Ты мне на все вопросы все равно ответишь. Жить хочешь?

— Хо-о-о-ч-ч-у-у… — простонал старый ящер, явно сходя с ума от ужаса, под ним медленно расползалась отвратительно воняющая лужа.

— Тогда первым взносом в твое выживание будет ответ, как возвратить бедному парню, — Черный Кузнец показал на слаба дергающийся на алтаре обрубок человека, — его жизненную силу.

— Он все равно не выживет… — проскулил чужак. — Поздно-о-о…

— А это уже не твоя забота, тварь. Ну, говори! Али, помоги ему быстрее думать.

Ассасин кивнул и резко хлестнул ящера по культе. Тот отчаянно взвыл и забился в корчах, жалобно скуля.

— Солжешь, умирать будешь долго и страшно, — предупредил его древний бог. — И душу не отпущу, помещу в очень неприятное место.