Черный лебедь

Жан-Паскаль признал ее своей дочерью, и я была рада за нее. Если бы она оказалась непривлекательной, он, как и большинство подобных мужчин, просто ушел бы и забыл о ней. Но эта яркая девушка, неожиданно появившаяся в его жизни, заинтриговала его.

Полагаю, он считал сложившуюся ситуацию несколько пикантной.

Он никогда не был женат. Меня это всегда удивляло. Я слышала, что он собирался жениться на ком-то, связанном с королевским домом Франции, на какой-то родственнице императора Наполеона III и императрицы Евгении, но, конечно, события 1870 года положили конец этому. Жан-Паскаль был не тот человек, чтобы связываться с падающей звездой. По крайней мере, такое впечатление сложилось у меня под воздействием моей сестры Ребекки. Она явно не желала много разговаривать о нем и вообще откровенно недолюбливала его.

В течение следующих недель мы много виделись с Жан-Паскалем, поскольку он часто приходил в наш дом. Белинда светилась от счастья. Ее планы сбывались даже в большей степени, чем она смела надеяться.

Мне кажется, ему нравилось встречаться с ней.

Он накупил ей одежды и похвалил ее выбор. Он заявил, что в ней есть французская элегантность, унаследованная ею по отцовской линии. Белинда начала изучать французский, а если уж она за что-нибудь бралась, то делала это с таким энтузиазмом, что можно было не сомневаться в успехе.

Теперь главной целью ее жизни стало завоевать любовь отца, его привязанность. Она была полна решимости внедриться во французский замок и в конечном счете быть принятой ко двору в Фарнборо.

Все эти недели она жила в вихре возбуждения и, следует признать, сумела в значительной степени увлечь и меня, и даже Селесту, довольную тем, что ее брат проявляет такой интерес к Белинде.

Белинда была ошеломлена от радости, услышав о том, что ей назначено содержание.

— Знаешь, что он мне сказал, Люси?

— Не представляю, — ответила я.

— Он сказал: «Я не могу позволить, чтобы моя дочь жила возле богатой мисс Люси в качестве нищей приживалки». Правда, замечательно? До чего же это здорово — обнаружить, что у тебя такой превосходный отец! У меня было три отца: первого я не очень-то любила; со вторым все было в порядке, но его нельзя было назвать джентльменом; и вот теперь у меня идеальный отец.

— Ты несправедлива к первым двум.

— Ой, замолчи, Люси. Ты вечно споришь. Сейчас я нашла своего настоящего отца, и он — самый лучший. Разве это не причина для радости? Я смогу купить себе чудную одежду. Мне кажется, скоро я поеду во Францию.

— Это он так сказал?

— Ну, не впрямую, но он рассказывает о замке так, будто мне предстоит там побывать.

— Что ж, в таком случае ты скоро оставишь нас и отправишься в свой великолепный замок, а потом, разумеется, начнешь вращаться в королевских кругах.

Интересно, как все это выглядит в Фарнборо. Как живут лица императорской крови в изгнании? Фарнборо вряд ли похож на Версаль.

— Возможно, я приглашу тебя.

— Это будет очень любезно. Ах, Белинда, я рада тому, что все так хорошо для тебя обернулось.

Как и Белинда, я полагала, что ее отец строит какие-то планы в отношении будущего своей дочери.

Он проводил очень много времени в нашем доме, который в последние годы посещал довольно редко.

Мой отец всегда недолюбливал своего шурина, а он был не из тех мужчин, кто скрывает свои чувства.

Возможно, это и было одной из причин, по которым мы в прошлом редко видели брата Селесты. Так или иначе, теперь положение изменилось.

Жан-Паскаль сводил нас в оперу и в театр, после чего приглашал поужинать с ним. Это были приятные и интересные вечера.

Он любил слушать, как Белинда излагает свои взгляды на жизнь, и слушал всегда внимательно, с легкой ироничной улыбкой. В опере мы слушали «Травиату» и потом, сидя в ресторане в удобных красных плюшевых креслах, обсуждали впечатления.

Глаза Белинды сияли. Она получала наслаждение от этого вечера.

— Но мне кажется довольно глупым с ее стороны бросить любовника только из-за этого старика-отца, — сказала она. — Мне-то он совсем не понравился. Какое ему было дело до всего этого? Взял и все испортил!

— Ты считаешь, что она должна была поставить его на место?

— Я бы так и сделала.

— Ты — конечно.

— Что ж, даже если бы они и не расстались, им не суждено было долго прожить вместе, — заметила я. — В любом случае она вскоре умерла бы.

— Вот видите, Люси рассуждает логично, — сказал Жан-Паскаль. — Ныне это редко встречается у женщин. Я восхищен вами, мисс Люси.

Белинда не могла вынести, чтобы его внимание хоть на минуту отвлеклось от нее.

— О, я тоже об этом подумала, — сказала она.

— В таком случае за нашим столом две логично рассуждающие женщины. Селеста, тебе не кажется, что это следует отметить? Давайте возьмем шампанского.

Я наблюдала за Белиндой. Она казалась неутомимой, в то время как бедная Селеста уже поникла. Что касается меня, мысленно я все еще находилась в театре, вспоминая о бедной Виолетте, чей прекрасный голос продолжал звучать в моих ушах. Это было чудесно; даже на смертном одре она пела с такой силой и ясностью.