Черный Легион: Омнибус (ЛП)

Корабль содрогнулся у нас под ногами. Абордажные торпеды, близкие попадания. Я наотмашь ударил Саэрном по голове чего-то с тремя лицами и пинком сбросил обезглавленные останки с лестницы.

Советую поторопиться, — повторил Ашур-Кай.

У тебя не может возникнуть проблем, — передал я. С тобой там рота рубрикаторов.

Я имею в виду надвигающийся на нас боевой флот. Из-за бравады, от которой вы с Леорвином ну никак не могли удержаться, враг гарантированно откроет по нам огонь. Если мы задержимся, Дети Императора нас схватят. Хайон, до того, как корабль прорвется назад в шторм, остается всего шесть минут. Хочешь попробовать войти в канал тогда? Мы сможем поддерживать его стабильным среди таких ветров?

Даже здесь и сейчас Ашур-Кай читал лекции. Ничего не менялось.

Я почти готов.

У моей лодыжки что-то извивалось. Нечто, состоящее из дрожащих конечностей и оголенных органов без видимых признаков глаз. Я раздавил его в кашу сапогом.

На демонов невозможно смотреть прямо. Это существа, порожденные эмоциями и кошмарами смертных и вытянутые из колоссальных разумов противостоящих друг другу Богов. Возможно, будет более точно сказать, что чувства смертных — даже настроенные как на демоническое, так и на мирское — с трудом фокусируются на воплощенных обличьях Нерожденных. Наш разум пытается приложить ожидания и структуру к тому, что исключает понимание, не говоря уже об описании. Сколь бы пристально мы ни вглядывались, но все равно останемся смертными сознаниями, которые стремятся увидеть то, что не должно существовать.

В лучшем случае, из-за этого вокруг Нерожденных появляется мутная аура, которая делает их расплывчатыми, словно мираж. В худшем, и гораздо более часто, в их физических воплощениях возможно уловить лишь горстку впечатлений и ощущений: запах, воспоминание, образ чего-то неопределенного.

Красная плоть. Бледная кожа. Клыки. Сухой, напоминающий корицу запах трупа, сопровождаемый ощущением острой угрозы. Пылающие во мраке глаза. Меч из черного железа, шепчущий на мертвых языках. Тень крыльев и зловонное дыхание зверя. Когти, над которыми поднимается пар от едкого прикосновения какого-то токсичного яда.

Что-то прыгнуло на меня сбоку, и в мой лицевой щиток вцепилось бьющееся тяжелое тело. На кратчайший миг я заметил мягкое, сырое мясо, трепещущее за моими глазными линзами, на горле и плече стягивалась какая-то омерзительная конечность.

Последовал рывок вверх, и существо пропало. Пока его срывали, я слышал в своем разуме крик, слишком похожий на человеческий. Кровоточащее бесформенное тело растворялось в челюстях Гиры, распадаясь на части, словно развеивающийся дым. Я повернулся и обрушил Саэрн на костлявое туловище худого как палка существа, у которого вместо пальцев были хрупкие скальпели. От удара топора демон развалился надвое и упал на пол.

Благодарю тебя, — передал я Гире. А теперь иди.

Я остаюсь. Я сражаюсь. Я убиваю.

Иди!

Волчица, шерсть которой состояла из дыма и черного пламени, бегом метнулась к ране в реальности. Она врезалась в одного из обретших плоть Нерожденных, который прорывался наружу, приземлилась сверху, неистово работая когтями и мелькающими клыками, и они вместе скрылись в проходе.

Гира прошла, — прозвенел в моей голове голос Ашур-Кая в тот же миг, как моя волчица исчезла.

Следующими были Мехари и Джедхор.

Возвращайтесь на корабль.

Хайон, — бездумно подтвердил в ответ Джедхор. Они оба двинулись вперед, стреляя от плеча на пути в бурлящий разрыв. Когти безрезультатно скребли по броне, пока они пробирались сквозь окружающих их заторможенных созданий. Прежде чем они вошли внутрь, последний выпущенный Мехари болт разорвал существо, которое выглядело так, словно было создано из накладывающихся друг на друга валиков бескостной плоти.

Мехари прошел, — передал Ашур-Кай.

А Джедхор?

Только Мехари.

Проход задрожал от психического сопереживания неожиданному импульсу моей тревоги, расходясь вширь. Сквозь щель в реальности я видел бурлящую черноту и отдаленно чувствовал присутствие Ашур-Кая на другой стороне. Мои чувства заполнял запах погребального костра, исходящий от плоти более сильных демонов. Оставалось уже недолго. Совсем недолго.

Что с Джедхором?

Все еще никаких признаков, — ответил Ашур-Кай. Корабль под обстрелом. У нас нет времени на твои идиотские сантименты.

Но я не мог уйти. Я должен был держать проход открытым. Он притягивал к себе мое внимание, нарушая сосредоточение и замедляя реакцию. Поддержание его в открытом состоянии требовало усилия концентрации, которое ничем не отличалось от ведения боя с тяжелой ношей. Я должен был остаться. Канал бы закрылся в тот же самый миг, как я бы в него вошел.

Но Джедхор…

Сехандур, это всего лишь один из рубрикаторов. Шевелись!