Черный Магистр

Иван держал в поводу нескольких лошадей. Кони были напутаны взрывами, фыркали и пытались вырваться.

Рыжий попытался сунуть мне в руку повод.

— Держи, это твоя!

— Погоди, — остановил его я, — нужно еще забрать порох.

Я повесил на перевязь свою саблю и заткнул пистолеты за пояс. Оставшееся оружие бросил под ноги Ефиму, который пытался взгромоздить на коня Марьяшу, и кинулся искать мешок с порохом. Темнота была такой плотной, что практически ничего не было видно. На счастье мешок тотчас попался под ноги, я споткнулся об него и чуть не упал.

— Мужички, помогите мне сесть на лошадь, я не умею ездить верхом, — проблеял омерзительный голос губернского секретаря.

От возмущения я даже подскочил на месте, но тут же чуть не рассмеялся и неожиданно успокоился.

— Ефим, посади осла на коня! — попросил я.

Как только ко мне вернулось чувство юмора, все как-то успокоилось. Я повесил мешок за лямки на спину, не спеша, вернулся к Ивану и забрал у него повод своей новой лошади,

— Как женщины? — спросил я.

— Живые, — неопределенно ответил он. — Только непонятно, как мы их повезем.

Это, действительно, была проблема. Судя по состоянию Кати, все они были или пьяны, или накачаны наркотиками.

— Попробуем посадить перед собой.

Я сел в седло и попросил здоровяка, держащего на руках последнюю пленницу:

— Подавайте ее сюда.

Он понял и легко посадил незнакомку передо мной на шею лошади. Женщина тут же начала переваливаться на другую сторону, я придержал ее, и она оказалась у меня между рук,

— Держись, милая, — умоляюще сказал я. — Облокотись на меня.

— И мне помоги, — попросил Ефим, передавая ему свою драгоценную ношу.

Теперь дело пошло быстрее. Через пару минут все оказались в седлах. Пока я ждал товарищей, удалось посмотреть, что делается в поместье. Там по-прежнему не смолкали отчаянные крики, и метались факельщики. Кажется, праздник Сатаны расстроился окончательно.

— Все готовы? — спросил рыжий перебежчик, последним садясь в седло. — Тогда с Богом,

Он тронулся первым, за ним здоровяк с Катей, следующим успел вклиниться губернский секретарь, не прекращавший тихонько скулить. Мы с Ефимом оказались в арьергарде. Моя спутница немного пришла в себя и как-то умудрялась держаться, привалясь ко мне спиной. От ее простоволосой головы пахло свежим сеном.

«Пять черных всадников как ветер неслись сквозь ночную мглу»... — романтично, почти по Булгакову, подумал я о нашем спешном бегстве.

Потом мысли вернулись к нашим прекрасным спутницам, которые были одеты в одни тонкие рубашки на голое тело, а температура воздуха неуклонно стремилась к нулевой отметке. Даже сквозь одежду факельщика меня пробирал мерзкий сырой ветер, каково же было им!

— Вам не холодно? — задал я спутнице глупый по своей неотвратимости вопрос.

Она не ответила, то ли еще не пришла в себя, то ли совсем окоченела. Мы уже проскакали больше километра и приближались к первой заставе гайдуков.

— Иван, скоро будет засада! — крикнул я.

Он тут же придержал коня и дал мне себя догнать. Когда я поравнялся с ним, спросил:

— Не знаешь, кто там сидит?

— Какой-то маленького роста суетливый парень, — добросовестно ответил я. — Говорит писклявым голосом и очень въедливый. А во второй заставе одного зовут Антоном.

— Ясно, — сразу же сориентировался Иван. — Антон — это Иванов, с ним договоримся миром, а юркий — Суслик. Боюсь, от него просто так не отвадимся, он из любимчиков магистра.

— Значит, пристрелим. Нам задерживаться нельзя, женщины замерзают!

— Господа, нам нужно немедленно пожаловаться в полицию! — подал голос чиновник Похлебкин. — Это форменное безобразие!

Губернский секретарь попеременно называл нас то «господами», то «мужичками», руководствуясь одному ему понятными соображениями. На его замечание, как и раньше, никто не обратил внимание. Момент был ответственный, и всем было не до разговоров.

— Засада за поворотом! — предупредил Ефим, который лучше меня ориентировался на местности.

Мы доскакали до изгиба дороги и поскакали по прямой. Нас никто и не окликнул. Я вздохнул с облегчением. Вступать в ночной бой после такого напряженного, насыщенного событиями вечера, было явным перебором. Вообще пока все складывалось удачно, погони не было, и кони неслись как птицы. Лошадей Иван подобрал хороших. Мне достался высокий донец с широкой спиной и нетряским шагом. На двойную тяжесть он пока никак не реагировал, шел стандартной рысью.

— Вторая застава, — опять предупредил Ефим.

— Господи, пронеси, — прошептал я.

И опять нас пронесло. Теперь до хутора оставалось всего ничего, немногим больше версты. Особенных подлян от магистра, помня о его разговоре с Моргуном, я сегодня не ждал. Тушить и жарить нас собирались завтра ночью, так что на какое-то время можно было расслабиться. Однако, этот вечер все-таки не кончился без небольшой неприятности. Причем не со стороны врагов, своих. Только Иван начал открывать ворота хутора, как с чердака грянул выстрел. Спешиться успел только он один, остальные были еще в седлах и вполне могли попасть под пулю.

— Не стреляйте, свои! — закричал я.