Черный махаон

Яна обнимала себя за плечи, зябко ежилась. На подоконнике стыл черный кофе.

Она так и не привезла Ирке любимую кисть. Кисть была старенькая, потертая и заляпанная зеленой акварелью, больше похожей на плесень. Сейчас кисть лежала перед ней, дышала и, кажется, даже пахла Иркой.

Ровно в семь пятнадцать она прошла в душ, умылась ледяной водой. Нарисовала лицо, надела улыбку.

Кистяев позвонил в семь-тридцать, уточнил детали, напомнил. Яна слушала, молча кивнула, нажала кнопку «отбоя». Джинсы, черная рубашка и укороченный пиджак. Чтобы скрыть проступившие синяки на руках, спрятать дрожащие руки и неуверенные, поникшие плечи. Влад вышел из спальни в семь-сорок пять. Серый, небритый. Будто потухший.

Подошел, обнял со спины, уткнулся в волосы.

– Кистяев сказал, что сигнал программы ведет на лесной массив. Пробивают все жилые объекты. Район оцеплен.

Яна прикрыла глаза. Влад чуть крепче сжал ее плечи, прошептал:

– Держись. Делай все так, как договорились. Я буду с опера́ми. Как только узнаем местонахождение Ирки, я это узнаю.

Яна медленно кивнула: только бы это был сон. Тогда она проснется, и ничего этого не будет. Взяла со стола Иринкину кисть, ключи от машины и сумочку, вышла.

Доехала до работы. Припарковалась на пустынной еще стоянке.

– Доброе утро, Яна Владимировна! Совсем себя не бережете, – охранник приветливо улыбнулся на входе.

Яна рассеянно кивнула:

– Очень много работы.

Заперлась в кабинете, словно зверь в клетке. Запасной сотовый, допотопный, кнопочный, добытый Кистяевым из не понятно из какого резерва, мигнул: «Не забудь включить компьютер».

Яну бросило в холодный пот. Бросилась к компьютеру, влажные пальцы скользнули по гладкому пластику, надавив мимо кнопки. Яна чертыхнулась, выдохнула и заставила себя собраться. Нажала кнопку и включила компьютер. Синий экран распахнулся новым, зловещим синим. На заставке расцвела лунная ночь.

В девять часов пятнадцать минут – новое сообщение с допотопного сотового: «Янка, я на месте». Яна раскрыла на столе папку с документами, бросила сверху распахнутый блокнот, упаковку стикеров и остро наточенный карандаш. Совсем так, как она обычно работает. Спрятав кнопочный телефон в карман пиджака, вышла из кабинета.

Ноги не слушались, в ушах шумело, отбивая нескладный ритм. Прошла по коридору, кивнула опоздавшей на работу Марине:

– Шеф меня не искал?

Яна пожала плечами, каменно улыбнулась. Прошла дальше. Второй этаж, коробка со шнурами у глухой, без стеклянных вставок, двери. Золотая табличка. Толкнула дверь.

– Доброе утро, – поздоровалась, распахнув дверь.

Программисты посмотрели с удивлением – в этот час к ним руководство не заглядывало.

Яна поискала глазами ссутулившуюся за еще не включенным компьютером фигуру Мстислава.

– Мстислав Олегович, – позвала холодно. Тот медленно обернулся. Посмотрел настороженно, кивнул. Совсем так, как будто они не сидели до пяти утра в ее гостиной. – Большая просьба, не проводить сейчас ваши работы: у нас запланирован тяжелый операционный день, девочки-операционисты жалуются, что программа то и дело вылетает, очередь тянется, клиенты нервничают. Очень прошу вас дождаться четырех часов, когда будет спад посетителей. Это возможно, я надеюсь.

Мстислав пожал плечами, глуповато улыбнулся:

– Да нет проблем. Погуляю до четырех, – лениво встал.

Яна не удержалась, скользнула взглядом по лицам банковских программистов. Горн будто бы ухмыльнулся. Злорадно. Но может быть и показалось. Яна, не медля, попрощалась и направилась к себе в кабинет.

Последние шаги дались особенно тяжело, будто по раскаленным углям. Сердце выпрыгивало из груди, в голове метались мысли. Главная – что она все делает не правильно. Что она должна сейчас искать дочь: метаться по пригороду, стучаться в дома, заглядывать под коряги, в подвалы заброшенных домов и пустых дач. А не изображать сломленную и послушную заложницу.

Ровно в девять тридцать, когда она едва переступила порог своего кабинета, пискнул сотовый. Яна схватила дрожащими пальцами аппарат: сообщение от абонента «Дочь». Вцепилась взглядом в ровные ряды букв, с трудом понимая написанное. «Молодец, Чика. Вижу, ментов не позвала, пункт один выполнила. Я тоже держу слово. 15-48». Повис кружок загружающейся фотографии: потертые джинсы с модной синей заплаткой на бедре, испачканная девчачья рука держит тарелку с тушеной картошкой и мясом. Рядом – булка и тетрапак с молоком.

Ирка!

Она эти ручонки из сотен узнает. Родные, с обкусанными ногтями и вечным заусенцем на указательном пальце.

«Куда бежать? Как отправить?». И тут же: «Стой, дура! Это тоже проверка!». Если он отслеживает ее переписку по сотовому, он сразу увидит, что сообщение куда-то ушло. Как сообщить? Ведь это может быть важно!

Слава уже должен уйти. Побежать за ним? А если сообщники в банке?

Влад – с оперативниками.

Яна, закусив губу, застыла посреди кабинета. Допотопный сотовый даже в интернет не умеет выходить и фотографии не делает. Но она использует хотя бы его. «Он прислал фото Иры».

И тут же ответ: «Лифт пятый этаж. 10 минут».