Чёрный монах

Нет ничего, что б говорило
О той любви, счастливых днях.
Везде крамола, угнетенье,
Неправосудие и страх;
К тому же бедность, неустройство,
Разврат во власти без надежд
И то безгрешное спокойство,
Что слышим в криках от невежд.
В российской мгле предрассуждений
Всё чаще видился позор.
Где нет свободы духа, мнений,
Один лишь в злости разговор.
Герой наш видел то броженье
Уже тогда, внимая трон…
И мысль рождала убежденье,
Что выше он, а не Закон.

VIII

Стремленье то давало смелость,
О власти думал даже в сне,
Обожествляя в летах зрелость,
Чтоб жить при Доме в новизне.
Ни ропот скверный, униженье
Не стали страхом в тех боях —
Давал обеты он, сраженья,
Чтоб быть при власти и делах.
Владея даром от природы
Пленять сознаньем высший свет,
Он шёл в той жизни по дороге
Не год, не два, а много лет.
И вот судьба благоволила:
Императрица средь толпы
Его для дел благословила,
Предвидя похоти свои.

IX

Продолжу в рифме стих – писанье,
Испепеляя тайны страх,
Сосредоточив всё вниманье
На государственных делах.
То вам не песни, не куплеты,
Не славы пышный разговор
И уж, простите, не сонеты…
Хотя дела те сущий вздор!
Так было издревле, при власти —
Дела Семьи важней всего,
Какие б ни были напасти,
Довлела боль лишь за своё!
Переплетая тьмы красоты
И ублажая царский двор,
Герой наш бравый, без заботы,
Семье готовил приговор.

X

И то не сказ питомца Феба,
Усопшей прозы и стиха.
В грехах всё зримей стыло небо,
И в этом виделась вина…
Деянье «старца» – несудимо,
Хоть и живёт оно в годах,
Но в жизни вряд ли поправимо:
Ничто не учит в жизни нас.
Спешить не буду, в том волненье
Я буду радовать друзей —
Того, кто рядом, кто далече,
Чтоб стало лучше, веселей.
Томлю своё воображенье,
Внимая жизненной дали,
И жду с небес благословенья
Венчать истории те дни.

Глава третья

Смотри, по фамилии твоей

и будет тебе.

Иоанн Кронштадтский

I

Мы все чего-то ждём, надеемся, мечтаем,
Чтоб в этой жизни нас хранили дни.
Хотя порой мы многого не знаем
О приговоре собственной судьбы.
Для сильных духом это не помеха,
Венчает ход событий их стезя.
То говорю, друзья, не ради смеха,
А ради правды, что всегда свята.
Лишь с ней мы можем победить сомненье,
Зажечь в сердцах божественную кровь,
Вселяя силу мысли в заточенье,
Чтоб не угасла верность и любовь!
Та истина давно не стала тайной,
Но правде, как и прежде, вновь запрет
И потому нет более печальной
Истории России, с века в век.

II