Черный мотылек

Кто-то постучал в дверь, горничная пошла открывать ее.

– Сэр Дуглас Февершем, сэр Грегори Маркем, господин шевалье и капитан Лавлейс находятся внизу, миледи.

Какой-то чертенок подзудил Лавинию.

– О-ла-ла! Так много? Что ж, разумеется, всех я видеть не могу. Впустите сэра Грегори и капитана Лавлейса.

Луиза сообщила это лакею и закрыла дверь.

Ричард сердито прикусил губу.

– Вы уверены, что я не буду de trop [16] ? – поинтересовался он с ядовитым сарказмом.

Леди Лавиния отбросила свой пеньюар и встала.

– О, это неважно… Луиза, я готова надеть платье.

Снова раздался стук в дверь, и на этот раз Карстерз поднялся открыть ее.

Вошли Маркем, тяжеловесно красивый в темно-красном с золотом, и Лавлейс, полная его противоположность, белокурый, изящно очаровательный в бледно-голубом с серебром. Как обычно, на нем был парик, причесанный свободными локонами, в которых сверкали три сапфировые заколки.

Он отвесил миледи изысканный поклон.

– Я сражен вашей красотой, о прекраснейшая!

Сэр Грегори разглядывал в лорнет белые туфельки Лавинии.

– Каблуки в бриллиантах, ну и ну! – протянул он с изумлением.

Она изящно покрутилась в пируэте, и ножки ее, поймав луч света, сверкнули.

– Разве это плохо придумано? – потребовала она от них ответа. – Но я не должна терять времени… мое платье! Теперь Маркем… теперь, Гарри… вы увидите чудо!

Лавлейс сел на стул верхом, положив руки на спинку, и опустив на них подбородок. Маркем облокотился на гардероб и поднес к глазам лорнет.

Когда платье было, наконец, надето и расправлено, предложены улучшения в расположении лент и кружев, подробно обсуждено, куда прикалывать брошь, надеты браслеты и накинуто огненное домино, прошло еще почти три четверти часа, и Карстерз начал проявлять нетерпение. Не в его характере было присоединяться к этим двоим мужчинам в их льстивых комплиментах, и само их присутствие при туалете крайне его раздражало. Ему очень не понравилось, что Лавиния их впустила, но так было принято, и он знал, что должен склонить голову перед этим обычаем.

Наконец, миледи была готова, золоченый портшез ожидал ее у двери при свете факелов. Она уселась в него с большими трудностями, и ей потребовались смехотворные усилия, чтобы не смять шелка и не потревожить качающиеся страусовые перья высокой прически о крышу портшеза. Тут она обнаружила, что забыла в комнате веер, и Лавлейс с Маркемом должны были поспорить друг с другом за право его принести. Пока они остроумно презирались, оспаривая эту честь, Ричард спокойно, без лишнего шума вошел в дом и вскоре появился на пороге с веером из разрисованной цыплячьей кожицы как раз в ту минуту, когда Лавлейс собирался подняться по ступеням к входной двери. Наконец, Лавинию закрыли в ее кресле, и носильщики подняли шесты. Маленький кортеж отправился в путь вдоль длинной площади, с портшезом посреди. Лавлейс шел справа, а Ричард и Маркем слева. Так они проследовали по неровной мостовой, осторожно обходя самые грязные участки, мимо других портшезов и пешеходов, которые устремлялись с разных сторон на Южную Одли-Стрит. Все были молчаливы: Маркем по природной лени, Лавлейс, потому что чувствовал неприязнь Ричарда, а сам Ричард из-за своей глубокой озабоченности. Никто не проронил ни слова, пока они не добрались до Керзон-Стрит, и только тогда Маркем, бросив беглый взгляд на закрытые ставни большого углового дома, небрежно заметил, что Честерфильд все еще в Уэльсе. Ричард рассеянно кивнул, и разговор снова прервался.

На Кларджиз-Стрит к ним присоединился сэр Джон Фортескью, суровый патриций, который, несмотря на разницу в летах, был близким другом Ричарда. Они отстали от портшеза, и Фортескью взял Ричарда под руку.

– Я не видел вас сегодня в «Уайтсе», Джон. Что так?

– Да. У меня было одно дело с моим стряпчим. Полагаю, вы не наткнулись там на моего бедного брата?

– Фрэнка? Да нет… но почему «бедного»?

Фортескью слегка пожал плечами.

– По-моему, парень свихнулся, – ответил он. – Вчера вечером он должен был быть на ужине у Марча, но, получив в четыре часа какое-то сообщение, впал в неописуемое беспокойство. И что бы вы думали, он сделал? Исчез безо всяких объяснений. С той минуты я его не видел, но его человек сообщил, что он отправился на встречу с каким-то другом. Чертовски непохоже на него, должен заметить!

– Очень странно. А сегодня вечером вы его ждете?

– Надеюсь!.. Дорогой мой Карстерз, кто этот человек, идущий рядом с креслом миледи?

– Маркем.

– Другой.

– Лавлейс.

– Лавлейс? А кто, черт побери, он такой?

– Не могу вам ответить ничего кроме того, что он капитан гвардии.

– Для меня это тоже новость. Прошлой ночью я видел его у Густри и удивился. Это ведь, как я понимаю, что-то вроде игорного дома. Значит, он повеса.