Черный номер один

— Тот, кто не может с почтением относиться к чужой жизни, становится недостоин лёгкой смерти. Ардун ждёт его, — невероятно низким, замогильным голосом произнёс эзру. Меня аж затрясло от ужаса, когда я услышала, как он говорит.

Один из рабов ударил в гонг, и мы поспешно взошли на деревянный помост. Одновременно, как нас выдрессировали, повернулись вправо, затем сделали ещё один поворот, и ещё два, чтобы участники аукциона могли оценить нас со всех сторон. Скот он и есть скот, пускай даже человеческий.

Я до сих пор горевала о смерти Рю. И теперь ощущала такие угрызения совести и сожаление о содеянном, что готова была на всё, что угодно, чтобы изменить своё решение и вернуться обратно на площадь, чтобы сказать:

«Не трогайте дракона. Он — всего лишь бессловесная скотина. Я — ведьма, и та, кого вы так ненавидите. Вы хотели казнить меня. Сделайте это. Но у меня есть последнее желание: я хочу, чтобы вы отпустили дракона».

Эзру пристально смотрел на меня темными глазами без блеска.

— …чу, чтобы вы отпустили дракона.

Я обнаружила, что вновь стою на площади, а толпа скандирует: «Убить ведьму! Убить исчадие Ардун!».

Судья кивнул головой, и стражи потащили меня к колоде. Бросили на колени, сильно надавили на затылок, заставив положить голову на плаху. Я вновь увидела Охотника, неподвижной тенью застывшего в толпе. Неторопливо подошёл палач. Он размял плечи, затем замахнулся топором. Солнечные блики, отраженные сверкающим лезвием на песок, были так прекрасны…

Глава 17. Встреча с эзру

Время застыло, и теперь тянулось, как резина. Я повернула голову, и как в замедленной съемке смотрела, как палач по миллиметру опускает топор на мою шею. Что же мешает мне просто встать и отойти в сторону? Я встала с колен, уклонившись от топора, поднялась на ноги и побежала прочь от площади. В этот момент время опять ускорилось.

Послышался чавкающий звук, с которым топор вошел в колоду на месте моей шеи. Палач удивленно смотрел мне вслед.

В этот момент произошло сразу два события.

— Ведьма! — заорала толпа.

А Рьюга рванулся и порвал цепочку. Затем начал увеличиваться в размерах, стал, наверное, раза в три больше. Размером побольше, чем песчаные грифоны. Теперь надо мной вздымался полноценный дракон. Стражи, по команде старейшин, начали стрелять в меня из арбалетов. Рю прикрыл меня своим бронированным крылом, и болты застучали, как град, падая наземь. Голос Рю рокотал, отражаясь от стен зданий, окружающих площадь.

— Видишь, у меня все под контролем. А теперь нам пора уходить. Забирайся на спину. Обычно драконы не катают на себе других существ, но ты — исключение. Потом поймешь, почему. Молодец, научилась управлять временем.

Я так и не пришла в себя от трансформации Рьюги, но послушно вскарабкалась к нему на спину по протянутому крылу. Уселась. И дракон без предупреждения рванул в небеса. Из меня вырвался сдавленный писк, я заскользила по чешуе, падая вниз, в сторону хвоста. Но, не успев толком упасть, услышала замогильный голос:

— Ты обещана мне.

Словно невидимый притягивающий луч поймал меня и Рю, неведомая сила тащила нас обратно к земле. Рю напряг все мускулы, но не смог преодолеть эту магию. Потом он перестал бороться, чтобы сэкономить силы для битвы. Сложил передние лапы на груди ти расслабился. Я сползла на его хвост, и теперь сидела, свесив ноги и держась за чешуйки обеими руками. И вот, мы опять на земле. Спуск прошел очень плавно и незаметно.

А я смотрела в черные глаза эзру.

— Ты обещана мне, — повторил он своим жутким голосом.

* * *

Рьюга больше не уменьшился до своих прежних размеров, чему был безумно рад.

— Следуйте за мной, — мрачный голос эзру звучал глухо и загробно.

Я пошла за ним, а Рю побрел рядом.

— Зачем ты устроил всю эту сцену с казнью на песке арены? — осмелилась спросить я.

— Это было испытание. Ты его прошла. Твоя магия отозвалась моей.

— И что же будет дальше?

Эзру, не оборачиваясь, ответил:

— Твоя жизнь принадлежит мне.

Вот уж радость-то какая. Чем это отличается от рабства?

— Вскоре ты осознаешь, что твоя судьба — не удел рабыни. Ты поймёшь.

Я нервно хихикнула.

— Так вы всё-таки не заплатили за меня тем работорговцам?

Немного помолчав, он сказал:

— Всё имеет свою цену. Я оплатил её сполна.

Я больше не осмеливалась задавать ему вопросы. Он меня пугал. И не только меня. Рю тоже выглядел напряженным. И, похоже, эзру прекрасно осознавал, какое впечатление производит. А человек ли он вообще?

Тем временем мы вышли на мрачную, узкую улицу. Между обшарпанными серыми балконами трепетали на ветру растянутые веревки в бельем, нависая низко, прямо над нашими головами. Я даже подумала, как это высокий эзру не боится удариться головой. Но он ни разы не склонил голову, хотя, казалось бы, мог достать затылком до стропил, поддерживающих балконы. Рю же попросту сметал всё белье на своем пути.

И тут эзру исчез. Я остановилась и начала озираться по сторонам.

Рю принюхался.

— Вход здесь.

И тоже исчез, как будто бы тут не было огромного дракона с горой белья и веревок на шее.