Черный Оборотень и другие ужасные истории

Я обрадовался, конечно, но тут же у меня заныло в животе. Вот уже скоро все и выяснится… Интересно, что со мной сделают? Когда-то я читал сказку, где злых волшебников за всякие преступления лишали волшебной силы. Я, конечно, не злой, но натворил будь здоров. Я нахмурился и прижался к стене.

– Ты чего? – заметил это Михаил Николаевич. И тут же объявил: – Виола, твой папа пришел в себя.

– Я знаю, – сияла девочка. – Я звонила в больницу!

– Вот как? И что сказали?

– Пока не выписывают. Но можно будет к нему прийти.

– Это хорошо, я с тобой съезжу, – пообещал он. И добавил: – Есть хочется. Покормите?

Ну конечно, пиццей на весь коридор пахнет! Наверняка почувствовал.

Мы все прошли на кухню, Михаил Николаевич сел за стол, но есть не торопился.

– Ну, рассказывайте, – предложил он.

– А вы посмотрите сами, – предложил Витя.

– Обязательно, – кивнул он. – Но сначала расскажите.

Получается, он уже все знал? Ну да, он же знал, что папа Виолы пришел в себя, значит, он с ним разговаривал, как тогда с Димой, мысленно? Мы переглянулись. Никто не знал, с чего начать.

– Вот ты, Женя, как попал в Лес? – Михаил Николаевич понял, что сами мы не скоро начнем рассказывать.

– Вы мне подсказали, – обрадовался я, что можно пока говорить о простых вещах. – Представил, как я там хожу. И еще тетя Рита валерьянки принесла. Ну или что-то вроде валерьянки, чтобы лучше спал. Вот…

– А мы уже там были, – вмешалась Виола. Она почувствовала, что я замялся, и решила помочь. – Сначала я пришла, потом Витя, мы около преграды стояли, пытались понять, как ее обойти, а потом Женя пришел и стал искать карниз.

– Карниз? – прервал ее Михаил Николаевич. – Какой карниз?

– По которому можно препятствие обойти, – подхватил я рассказ Виолы. – Там в стене камни выступают, можно по ним прошагать до самого препятствия, а около него замаскированный проход. Выглядит как стена, а на самом деле – коридор. Он в стену уходит, и…

– Про карниз откуда узнал?

– Ну… Я с тетей Ритой разговаривал, и она про него подумала…

– Ясно… Значит, ты проход размаскировал и прошел.

– Я его увидел, – поправил я. – Но больше ничего не делал.

– А я сразу следом шагнула, когда Женька в стену вдвинулся.

– А я за Виолой, – кивнул Витя. – А в самом коридоре внутри было как везде, только тесно очень.

– Да, там везде клочки шерсти были – это, наверное, от Павла, то есть от папы Виолы, и тех, кто с ним прошел.

Я попытался вспомнить, не были ли у них ободраны бока, но понял, что ничего такого не заметил, когда мы их встретили.

– А я думал, это твоя шкура, – засмеялся Витька. – Смотрю, вышел облезлый.

– Сам ты облезлый! – возмутился я.

– Хорошо, – прервал нашу перепалку Михаил Николаевич. Он был очень серьезен, и у меня екнуло сердце – наверное, Павел ему сказал и о том, что кристалл накрылся. Мне стало тоскливо. – Вы прошли коридором, дальше?

– Дальше спрыгнули в песок, прошли немного и вышли на поляну.

Тут мне стало совсем кисло, и я замолчал. Хорошо, Виола подхватила:

– Там такая огромная поляна, в середине невысокая башня из камней, как колодец. Над ней красный купол, как будто стеклянный, и гудит сильно, словно насос работает.

– И? – Михаил Николаевич слушал Виолу, но смотрел почему-то только на меня.

– И там был папа и еще двое – я их не знаю. И папа очень рассердился, что мы пришли, – радостно продолжала девочка. – А потом мы помогли чинить купол, а потом он взорвался, и Витя нас вывел. И все проснулись.

– Вывел куда?

– Через бездонное озеро пылающей пыли, – повторил я слова из старого свитка. – Я про это Озеро еще перед тем, как мы с Вороном пошли сражаться, прочитал. И забыл. Я только сейчас понял, что это про тот путь было написано. Потому что с той поляны нельзя больше никуда пойти – везде перекрыто, как и от нашего Логова, такой же прозрачной перегородкой.

– Ты откуда знаешь? – посмотрел на меня Витя.

– Я там все проверил, и сейчас, и… и в тот раз. Там выходов много, но все они запечатаны.

И я рассказал про свой сон. Рассказывал подробно и даже успокоился, пока говорил. А потом уточнил:

– Я в тот раз был по времени намного раньше. На входе в коридор мои отметины остались. Я тогда боялся, что забуду, откуда вышел, и пометил вход. И сегодня там мои метки были. И в тот раз купол был с трещинами, и вроде бы их было больше. Значит, Павел его починил, а я… Я не хотел! Я только хотел… Я случайно…

И я замолчал. И все молчали.

– Я хотел еще раз посмотреть, есть ли на Вите перья Ворона, – с трудом сказал я.

– Что?

– Какие перья?

Ребята вскочили и уставились на меня.

– Спокойно, – Михаил Николаевич поднял ладонь, и они замолчали. – Перья Ворона на Вите? Это тот урок из учебника?

Я кивнул.

Он перевел взгляд на Витю, пристально посмотрел на него и удивленно повернулся ко мне:

– В нем ничего нет!

– Как это – нет… – растерялся я.

– Посмотри сам!

Я посмотрел – но на Витьке действительно ничего не было! Я сделал все как надо, но прозрачная оболочка так и осталась прозрачной. На всякий случай я еще и Виолу проверил – чисто!

– Но в нем были перья, честное слово, – заторопился я. – И на поляне они стали еще ярче.