Черный плес (СИ)

Мы смогли расставить все точки над «и», только после того, как Илья приехал из Кувшиново, что называется, «на бровях». Когда он в таком состоянии вывалился из машины, я могла только беспомощно трясти его за плечо, умоляя выползти из лужи и перебраться хотя бы на крыльцо. На мои робкие попытки привести его в чувство, муж только приоткрыл один глаз и обругал меня не то чтобы матом, но цензура такого выражения все равно не пропустит. Я обиделась и оставила его замерзать на улице. Но через какое-то время, помокший, грязный и злой он появился на кухне.

- Так жить нельзя! – с театральными жестами заговорил мой пьяный муж, - Ты сама-то понимаешь, что так жить нельзя? Ты, когда женилась, понимала, что со мной жить придется? Общаться там, совместный быт, хозяйство, все такое?

- Я не женилась. Я замуж выходила, - угрюмо пробурчала я, глядя, как стекающие с моего мужа струйки грязной воды образуют на кухонном линолеуме лужицы.

- Какая разница? – не понял Илья.

- Ну, женятся мужчины, а женщины, они замуж выходят.

Муж заревел медведем и схватился за голову.

- Ну как ты меня достала, училка хренова! – проговорил он фразу, которую наверняка хоть раз в жизни сказал каждый из моих учеников.

- Слушай, алкоголик, иди-ка ты спать! – со смехом отмахнулась я от Ильи, - с завтрашнего дня обещаю быть разговорчивой, вести совместный быт, даже, ели хочешь, корову заведу! Какие у тебя еще там критерии хорошей семьи?

- Что ты издеваешься? – обиженно пробормотал Илья.

Я окончательно развеселилась. Отправила мужа спать. Вымыла пол на кухне.

С тех пор я старалась соответствовать понятиям моего мужа о жене, и вести себя подобающе. Поэтому дальнейшая наша семейная жизнь протекала уже веселее. Но не долго.

«5»

Самое главное – не ошибиться. Сделать правильный выбор, разглядеть его из нескольких вариантов. Как в известной песне – «Лучше жить одному всю жизнь, чем построить дом, и жить в нем с кем попало».  Нет, я не хочу сказать, что Илья для меня кто попало, но и не тот, с кем бы хотелось провести всю жизнь под одной крышей, воспитывая детей и обрастая тем самым совместным хозяйством. Но что поделать – с жизнью спорить еще тяжелей, чем с собой и своими чувствами. И хоть я понимаю умом, что мой муж – это стена надежная, защита и оборона, что он любит меня и не предаст, что теперь уже пути назад не существует, во всяком случае, безболезненного для обоих и правомерного с точки зрения духовности, но все равно, как ни крути, самый лучший, пусть он даже на самом деле окажется и не самым надежным и верным – это тот, кого выбрало сердце. Не знаю, как уж оно его выбирало, но кнопочка какая-то видимо все же существует, потому что я точно помню момент, когда она щелкнула, и душа приросла к Никите. Может быть, заклинило у меня ту кнопочку, но отщелкивать она не собиралась, и любовь не угасала. А душа стремилась туда, где настоящий покой, а покой – это только рядом с любимым.

Такими мыслями я тешилась до того момента, когда землю покрыло снегом. Снег потом еще растаял, но по тому, первому белому покрову подъехал к дому Илья среди рабочего дня. То есть у меня-то мой школьный день уже кончился, а вот у него был как раз в разгаре, поэтому его приезд насторожил меня. Тем более что примерно за неделю до этого меня опять стали одолевать сны, в которых я снова и снова тонула. Когда Илья зашел в дом, я настороженно посмотрела на него и по одному только его виду поняла, что женская интуиция все-таки существует. Он сел прямо на пороге кухни и долго смотрел куда-то мимо меня. Я тихонько присела на краешек стула и терпеливо ждала, с какими вестями приехал муж.

- Ксеня, я даже не знаю, как и сказать-то… - наконец начал он, но снова замолчал.

- Что стряслось-то? – спросила я, прокручивая в уме все возможные и невозможные варианты новостей, которыми не спешил делиться со мной муж.

Кстати, я не угадала. О том, что на самом деле ждало нас, я даже подумать не могла.

- Собирайся. В Богданово поедем, - как-то робко проговорил Илья.

- Зачем?

- К родителям моим.

Половина моих предположений отсеялась, но усилилась оставшаяся.

- Что с ними? Заболел кто-то? – я на самом деле уже предполагала худшее.

- Давай, я в машине жду тебя, по дороге расскажу. – И Илья просто сбежал от меня.

Мы выехали уже за Прямухино, когда Илья остановил машину и с усилием, как будто выжимал штангу, весом в тонну, проговорил:

- Ксеня, понимаешь, такое дело, Никита вернулся.

Сначала я не поняла. Совсем. Последнее словосочетание отказывалось укладываться в голове.

- Как это? – тупо спросила я.

- Приехал. Вчера. Дома он. – Продолжал поднимать непосильный вес мой муж.

Я уже все поняла. Но он зачем-то пояснил:

- Живой он, понимаешь, права ты была. В плену он был, сбежал. Живой. Живой. – Каждое слово больно отзывалось в сердце.

- Господи! Живой! – наконец выдохнула я, и по щекам потекли самые горячие слезы, какие только могут быть у человека – слезы счастья.