Чёрный полдень

Зубастый внимательно оглядел меня, Напалма и Веру, но никого посылать не стал и отправился за подкреплением сам. Доверяет? Скорее – проверка на вшивость. Уж тут-то нам точно деваться некуда.

– Ну, и что это за камлание? – подошёл ко мне растерянно посматривавший по сторонам пиромант. – Вера, я тебя провожу. Не стоит тут одной разгуливать.

– Да что со мной может случиться? – направилась к лестнице девушка.

– Подожди, – попросил я. – Есть разговор.

– Решил наконец рассказать, за каким лешим мы сюда притащились? – обернулась Вера.

– Не совсем, – криво усмехнулся я.

– Блин, Лёд, не хочешь срать – не мучай жопу, – хлопнул меня по плечу Напалм. – Мы и так всё сделаем в лучшем виде.

– Об этом и речь, – тяжело вздохнул я, ругая про себя вновь обострившуюся паранойю. – Есть вероятность, что нам удастся заполучить нужную Рустаму вещицу. Это просто здорово. Но в этом случае необходимость в нас может пропасть. Чем это чревато, надеюсь, вам объяснять не надо?

– Бритвой по горлу и в колодец? – провёл себе по шее указательным пальцем пиромант.

– Что-то типа того, – кивнул я. – Так вот – держите ушки на макушке и если что-то пойдёт не так... Ну, вы меня поняли...

– Ветрицкому говорить? – уточнил Напалм.

– Да. – Я закатал закрывавшую лицо шапочку. – А теперь идите отсюда! Думать буду.

Хотя чего тут думать-то?..

Раскинув в разные стороны руки, я медленно закружился на месте, и невольно взгляд прошёлся по изрисованным стенам. Разноцветное граффити, чёрные свастики, обычные и перевёрнутые пятиконечные звёзды и кресты как-то незаметно слились в один пестрый узор с матерными надписями и пожеланиями сдохнуть всём уродам сразу, и на миг показалось, что это стены теперь вертятся вокруг меня.

Сразу же возникло ощущение узнавания. Будто босой ногой ступил на тропинку, по которой ходил с детства. И ещё – как мороз по коже. Вот теперь точно никаких сомнений не осталось, что здесь наследили именно моим ножом. Если уж оставшиеся после него колебания энергетического фона почти осязаемы...

Надо же, почти две недели прошло, а след толком остыть не успел. Ох, неужели выгорит?

– Ну, командуй, – остановился рядом вернувшийся с подкреплением Рустам. – Кого куда...

– Всем на второй этаж. – Я потёр глаза, в которые будто насыпали пригоршню песка. – Внизу один останусь.

– Уверен? – засомневался в правильности такого размещения Зубастый.

– Да. – Я оглядел столпившихся у входа бойцов «Красного декабря». У двух изменённых были автоматы Калашникова, у троих охотничьи двустволки. – Точно не уверен, но думаю, дело иметь придётся с ледяными ходоками.

– Лёдяные ходоки в Форте? – уставился на меня во всё глаза Второй. – Белены объелся?

– Скоро видно будет, кто чего объелся, – усмехнулся я. – Напалм, Вера где?

– Тут я, тут, – помахала рукой положившая чехол со снайперской винтовкой на чудом сохранившийся участок широких перил девушка. – Не волнуйся.

– Не уходи пока, ты мне нужен будешь, – предупредил я пироманта и вновь повернулся к Рустаму: – Как что происходить будет, не скажу. Совет один: не суетись. Ловушку загодя учуют, но придут обязательно.

– Ещё что-нибудь можешь сказать? – Зубастый так внимательно уставился на меня, будто взглядом хотел просверлить дыру во лбу.

– Действуйте по обстоятельствам, – я пожал плечами. Ветрицкий мрачно усмехнулся моим словам и, слегка прихрамывая, начал подниматься по лестнице на второй этаж. Молча миновав уже расчехлившую винтовку Веру, он устроился рядышком с выходившим на улицу окном. Что ж – разумно. Лишний обзор никогда не помешает.

– Живо наверх! – распорядился Рустам, и изменённые побежали к лестнице. – Двое с одной стороны, трое с другой. Второй – прикрываешь снайпера.

– Яволь, – козырнул Второй и направился к Вере.

– Уверен? – вдруг спросил уже собравшийся уходить Рустам.

– Иди давай, – отмахнулся я и носком ботинка принялся прочерчивать по снегу линии пентаграммы. Точность рисунка особого значения не имела, но из-за размеров провозиться пришлось минут десять.

– Делать не фиг? – закурил папиросу топтавшийся за пределами пентаграммы пиромант.

– Бутылку давай, – проигнорировал я замечание и сунул парню «Тайгу».

– Алкоголик, – вновь не смог промолчать Напалм. Что за человек такой!

– Кто бы говорил. – Я отхлебнул прямо из горла сладкого креплёного вина. Особым ценителем вин никогда не был, и от новой порции кагора меня несколько замутило. Голова закружилась, шары в кучу собираться начали... С голодухи – не иначе.

– Я, между прочим, не пью, – самодовольно заулыбался парень.

– Зато дымишь без ума. Бросай, пока не поздно.

– Бросай курить – вставай на лыжи, здоровьем будешь не обижен? – тут же припомнил подходящую к делу цитату пиромант.

– Вот именно. – Я поставил в снег бутылку, в которой оставалось ещё с треть испорченного виноградного сока, и, вытянув левую руку, высвободил запястье из рукава фуфайки.

– Ты чего это делать собрался? – уставился на меня пиромант, увидев вытащенную из чехла финку. – Хорош, самоубийство – это не наш метод!

– Дошутишься когда-нибудь. – Я стиснул зубы и резанул ножом поперёк вены.