Черный Принц

Однако сроки отплытия Эдуарда в его новые владения всё время откладывались, и виной тому была очень важная причина. В июне 1361 года наследнику английского престола исполнился 31 год, а он всё ещё не был женат, несмотря на многочисленные матримониальные прожекты. По воле отца они сопровождали его жизнь буквально с пелёнок, но всегда оставались при этом строго в рамках дипломатических манёвров. Эдуард Вудстокский вёл жизнь типичного холостяка в окружении верных друзей, управлял своими владениями, проводил время в воинских походах, рыцарских забавах и пирах. Аскетом он отнюдь не был, и имел вполне традиционные наклонности — в отличие, скажем, от того, что молва приписывала его деду Эдуарду II. От некоей Эдит Уиллсфорд у него рос десятилетний незаконнорождённый сын Роджер Кларендон. Хотя принц официально его так и не признал, это не помешало впоследствии королю Генри IV, вопреки всем законам захватившему трон Англии, казнить бастарда в 1402 году в Тайберне по обвинению в государственной измене. Узурпатору явно не давало покоя родство Роджера с прославленной старшей династической линией.

Те, кто не был близко знаком с Эдуардом Вудстокским, могли подумать, что он покорно ждёт, когда отец подберёт ему достойную пару. В те времена практически все браки в семьях правителей и знати заключались не по любви, а строго из соображений политической целесообразности: они служили цементом, скреплявшим союзы между странами. Принц действительно до определённого момента не придавал большого значения женитьбе и обвенчался бы согласно воле отца. Однако его равнодушие как рукой сняло, когда он понял, что встретил свою настоящую любовь.

По общему мнению, его избранница Джоанна Прекрасная Дева Кента считалась одной из самых красивых женщин в Англии. Она происходила из знатной семьи, гордившейся родством с королевской фамилией. Её отцом был Эдмунд, граф Кентский, сын Эдуарда I. От него Джоанна унаследовала громкие титулы графини Кентской, баронессы Вудсток и баронессы Уэйк. Красавица воспитывалась при дворе королевы Филиппы Геннегауской и когда ей исполнилось пятнадцать или шестнадцать лет, сочеталась браком с сэром Томасом Холандом. На брачную церемонию было приглашено лишь очень ограниченное количество гостей, а сам факт свадьбы по непонятным причинам держался в строгом секрете. Поэтому, когда сэр Томас отбыл по королевскому приказу в Кале, никто не просветил Уильяма Монтекьюта, графа Солсберийского, сделавшего предложение Джоанне, что она уже замужем. Более того, семья юной красавицы оказала на девушку сильнейшее давление, вынудив её молчать о первом браке. В итоге граф, ничего не подозревая, женился на Прекрасной Деве Кента.

Когда Томас Холанд вернулся в Англию, он не стал мириться с потерей жены и немедленно обратился к папе с просьбой рассмотреть это запутанное дело. Папа назначил своим представителем кардинала Робера Адемара, который пришёл к выводу, что претензии сэра Томаса вполне обоснованны. Папской буллой брак Джоанны с графом Солсберийским был расторгнут. Шум вокруг расследования, связанного с этими двумя браками, поднялся изрядный, и даже Эдуард Вудстокский захотел внимательнее рассмотреть его виновницу. Тут-то он и влюбился в Джоанну. Не имея возможности стать её мужем, принц постарался сдружиться с семьёй Холандов, что ему прекрасно удалось: он даже стал крёстным отцом их сыновей Томаса и Джона.

Сорокапятилетний Холанд неожиданно скончался в 1360 году, после чего богатая вдова стала завидной партией для любого, даже самого знатного дворянина христианского мира. Эдуард Вудстокский не стал медлить. Дождавшись окончания траура, он решительно бросился на штурм прекрасной крепости и добился согласия Джоанны. Весной состоялась их помолвка, а в начале лета оруженосец принца Николас Бонд отбыл в Авиньон, чтобы получить у папы необходимое разрешение на брак. Диспенсация[87] была необходима, поскольку Дева Кента приходилась Эдуарду Вудстокскому двоюродной тёткой, а кроме того, он был крёстным её детей и состоял, таким образом, с ней в духовном родстве.

Николас Бонд не встретил никаких трудностей при выполнении своей миссии. Иннокентий VI, как и все прочие авиньонские папы, выступал на стороне французов, а брак принца лишал англичан по крайней мере одного опасного дипломатического оружия. Тем не менее за удачно выполненное поручение принц вознаградил своего посла: «Николасу Бонду, в качестве дара от принца за его расходы по путешествию в Авиньон по делам принца, пребыванию там и возвращению, 100 фунтов»¹. Эдуард Вудстокский также распорядился в благодарность папе построить в Нормандской крипте Кентерберийского собора часовни для двух священников с ежегодным содержанием каждого в 40 марок. Ещё он приказал украсить часовню Девы Марии, изобразив на запрестольной перегородке лицо своей любимой Джоанны.