Черный Принц

К сожалению, среди тех, с кем он рассорился, оказалось трое весьма влиятельных местных магнатов. Это произошло буквально через несколько месяцев после возвращения армии из-за Пиренеев. Традиционно считается, что причиной разрыва стало введение новой подымной подати, однако есть веские причины считать, что налог послужил лишь предлогом для их перехода к открытому неповиновению. Первым из этой троицы стал Жан, граф д’Арманьяк, де Фезансак и де Родез. Тот самый, что в своё время был назначен французским наместником Лангедока, сражался против принца в кампании 1355 года, а после договора в Бретиньи вынужденно стал его вассалом, но крайне несговорчивым. Он отказался разрешить сбор в Руэрге подымной подати в 1364 и 1365 годах, так и не передал формально свои владения под английский сюзеренитет. Хотя д’Арманьяк участвовал в Кастильском походе на стороне англичан и был включён в состав совета принца, это казалось ему слишком малым возмещением за утрату главенствующей роли, которую он играл в регионе, будучи под рукой французского короля. К тому же в кругу друзей Эдуарда Вудстокского он остался чужаком, они так и не приняли его как равного. Принц Уэльский и Аквитанский утверждал, что д’Арманьяк должен возместить ему сумму в 40 тысяч крон, уплаченную в качестве выкупа Гастону Фебу. Граф в свою очередь требовал от принца 200 тысяч крон за службу в Испании, упирая на то, что лишь ему одному не было выплачено вознаграждение, хотя остальные сеньоры его получили в полном объёме.

Вторым оказался Арно-Аманье, сир д’Альбре. Его дед сражался сначала за Эдуарда I, потом против Эдуарда II, а отец три года воевал против Эдуарда III и двадцать лет за него. Арно-Аманье поставлял войска Шарлю V Французскому, но первым принёс оммаж Эдуарду Вудстокскому как принцу Аквитанскому в 1363 году. Так же, как и д’Арманьяк, он был отодвинут в тень старыми сподвижниками принца Чандосом, Фелтоном и Стаффордом и потерял значительную часть своего политического влияния. Однако оно оставалось немалым: роду д’Альбре принадлежали обширные домены в Ландах и низовьях реки Дордонь близ Бордо. Его родичи владели большей частью юго-западных земель Лангедока. Сир д’Альбре требовал не вознаграждения за Кастильскую кампанию, а погашения долга по ежегодному пенсиону в тысячу фунтов, полагавшемуся сеньорам д’Альбре с 1350 года и не выплачивавшемуся в течение десяти последних лет. При поиске причин, толкнувших его на измену, не стоит также скидывать со счетов и тот факт, что Арно-Аманье приходился племянником Жану д’Арманьяку.

Третьим в когорту могущественных противников Эдуарда Вудстокского вступил Аршамбо V Старый, граф де Перигор, но здесь финансовые мотивы не играли заметной роли, о чём речь пойдёт чуть ниже.

* * *

Эдуард Вудстокский не желал обострять отношения с влиятельными вассалами, но его финансовое положение после Кастильской экспедиции было бедственным. Принц не имел в своём распоряжении ни государственных финансов, ни королевской сокровищницы, как Эдуард III или тот же Шарль V. Всё, чем он располагал — это доходами от собственных владений в Англии и Гаскони. Однако их едва-едва хватало, чтобы сводить концы с концами в мирные времена. По итогам кампании принц получил в общей сложности 52 447 фунтов, включая сюда деньги, вырученные от продажи драгоценностей Педро Жестокого, а также выкупы — 4395 фунтов от графа де Дения, 1458 фунтов от дю Геклена и 1152 фунта от маршала д’Одреема. Это составило примерно пятую часть от общей суммы в 1700 тысяч флоринов, которая настоятельно требовалась для покрытия затрат на кампанию и выплату жалования войскам. Ему также нужно было оплачивать содержание своего роскошного двора, что требовало никак не менее 30 тысяч фунтов ежегодно.

Постепенно Эдуарду Вудстокскому удавалось разбираться со своими финансовыми обязательствами и изыскивать средства для пополнения казны. Сначала он добился от горожан княжества помощи в размере 14 764 фунтов. Затем в январе 1368 года в Сен-Эмильоне собрались Штаты Гаскони. Им предстояло одобрить закон, разработанный канцлером Аквитании Джоном Херуэллом, епископом Батским и Уэллзским, о подымной подати на срок в пять лет в размере 10 су ежегодно. Общая сумма сборов за этот период должна была составить 27 тысяч фунтов. Предложение подразумевало более низкую ставку годового налога, чем ранее, но сам налог из временного превращался в постоянный. Представители трёх сословий княжества — духовенства, дворянства и горожан — одобрили введение подати, но некоторые сеньоры своего согласия не дали. Самым ярым противником налога вновь оказался граф д’Арманьяк. Удивительно, но с вечным мятежником на этот раз оказался солидарен и друг принца сэр Джон Чандос.