Чёрный ронин

Лорд поцеловал её в губы. Она удивилась такому и попыталась отпрянуть. Но он крепко обхватил её талию и, прижимая к себе, продолжал дальше жадно поглощать её губы. Принцесса сопротивлялась. Отводя свою голову в сторону, она молила:

– Нет, лорд Анджей! Прошу, не надо… умоляю вас, остановитесь!

Он её не слышал. Страсть и вожделение вскружили ему голову. И вот его левая рука забралась в декольте и сжала её грудь, правой он начал расстёгивать платье на спине. Принцесса кричала и изо всех сил, пытаясь вырываться из его хватки. Бессмысленно. Лорд был сильнее. В отчаянии она нанесла ему мощный удар коленом прямо в пах. Анджей Асана отпустил её и со стоном упал на землю. Шипя от злобы, он смотрел на неё полным гнева и ненавистью взором. Принцесса больше не собиралась оставаться наедине с этим человеком. В страхе она побежала обратно к дворцу, но, к её горю, лорд слишком быстро пришёл в себя. Резко подорвавшись с места, он практически моментально настиг её и словно хищник вцепился и повалил свою жертву на землю.

– Нет! Как ты смеешь!? Отпусти меня немедленно, не то я всё расскажу отцу и брату!

– Закрой рот! – крик лорда звучал куда громче принцессы. – А теперь слушай меня внимательно, сука! Я не для того пол вечера строил из себя пай-мальчика, чтобы под конец ты заистерила и испортила мне всё наслаждение. Ты серьёзно считала меня таким убогим романтиком? Да мне плевать на этот сад, луну и звёзды. Здесь бы нам никто не помешал. И к слову, даже если ты расскажешь об этом своему брату или императору, они ничего не сделают. Знаешь почему? Потому что им плевать на тебя! Думаешь, они видели во мне хорошую партию для тебя? Как смешно, они видели во мне лишь полезного союзника, а хорошо ли тебе будет со мной или нет, их, мягко говоря, не беспокоило.

– Ты лжёшь! – как ни странно, но эти слова разозлили и оскорбили её куда сильнее, чем попытка изнасилования.

Лорд Анджей засмеялся, глядя на её выражение лица, исказившееся в ненависти и недоверии.

– Боже, какая же ты наивная! Мне жалко тебя. Ты благодарить меня должна, я тебе глаза открыл на истину. Но если до тебя до сих пор не дошло, то я повторю. Тебя продали, тупая ты сука, как раба! Уж извини за резкость, но лицемерие – это тоже не для меня.

После этих слов он начал рвать на ней платье. Мягкий шёлк легко разошёлся по швам, оголив её грудь. Принцесса в ужасе пыталась прикрыться руками, но лорд этого не позволял. Схватив её, словно в стальные тиски, он не оставил ей ни малейшего шанса на освобождение. Мужчина неумолимо продолжал дальше стягивать с неё одежду, пока принцесса не предстала перед ним совершенно голая.

Лорд был прав. Им здесь действительно никто не мог помешать. Как бы сильно она не кричала, это было бесполезно. И даже когда казалось, что её вопль и стоны содрогали небосвод, никто не пришёл на помощь.

Лорд Анджей Асана овладел юной принцессой под сандаловым деревом.

***

С первыми лучами рассвета в город заехал чёрный ронин. Верхом на старой гнедой лошади он одиноко передвигался по безлюдным улицам. Утро выдалось прохладным. Дул порывистый ветер и капал мелкий дождь. Несмотря на неприятную сырость, в кузнечной мастерской, той, что на окраине города, всё также кипела жизнь. В такую рань только здесь для ронина была открыта дверь. Его старая кляча остановилась напротив этой мастерской. Когда ронин спрыгнул с седла, бедная лошадь затряслась всем своим худым телом. Воин поспешно погладил её бок и выпирающие рёбра.

Подойдя к входной двери, он в нерешительности замер перед ней. Ему хотелось повернуть ручку и открыть её, но бесконечные сомнения не давали ему это сделать. Он недовольно проворчал:

– Вот же холера! Что я делаю? Зачем всё это? Ах-х, уже поздно сомневаться – пути назад нет.

В это же время внутри мастерской не стихал звон ударов по наковальне. Здесь плавился металл и постоянно пахло серой. Кузнец работал днём и ночью, порой не бывая дома неделями. Делая для самураев и их сюзеренов мечи и кольчуги, этот искусный ремесленник придавал железу любую форму и структуру. Он, словно скульптор, создавал в своей кузнице шедевры войны.

Невысокая и стройная девушка надела толстые рукавицы и достала из печи раскалённый продолговатый кусок стали. Положив его на наковальню, мастер взял в руки молот и принялся придавать будущему мечу плоскую форму.