Черный русский. История одной судьбы

С первого же дня люди стали стекаться в сад. Через месяц стало ясно, что сезон будет успешным. В разгар лета новые администраторы не могли поверить своим глазам: билетной кассе открытого театра, где давались эстрадные номера, почти каждый вечер приходилось выставлять табличку «Продано», фарсы Сабурова игрались перед заполненным залом, все столики в кафешантане были заняты даже после полуночи. Несколько журналистов, освещавших московскую театральную жизнь, почти сразу указали на «господина Томаса» как на того члена «триумвирата», которому сад наиболее обязан своим сенсационным успехом; и действительно, вскоре компаньонов стали обозначать как «Томас и К°». Журналист, скрывавший свое имя за псевдонимом Гамма, хотя и не преминул высказать критические замечания в отношении некоторых предлагавшихся в саду увеселений, похвалил в своей статье «хороший вкус господина Томаса» за номера, привезенные им из-за границы, и характеризовал программу, которую тот составил для открытого театра, ни более ни менее как «блестящую». Самое главное говорилось в заключении: «„Аквариум” стал излюбленным местом москвичей, оставив далеко позади „Эрмитаж”» – то был другой крупный увеселительный сад Москвы и единственный реальный соперник «Аквариума».

Эти два заведения продолжат соперничество в последующие годы, но, пусть «Эрмитаж» и пользовался всегда успехом, все же «Аквариум» привлекал больше внимания – и приносил больше денег – благодаря умелому администрированию Фредерика и внимательному отношению к вопросу новизны в развлечениях. И хотя у москвичей был богатый выбор модных ресторанов, кафе, эстрадных, драматических и оперных театров, концертных залов и кинотеатров, соревновавшихся за их внимание, слава «Аквариума», с тех пор как его возглавили «Томас и К°», не угасала.

* * *

С самого первого вечера, когда открыли «Аквариум», одним из ключей к его успеху была способность Фредерика обеспечить большой выбор увеселений – на любой вкус и на любой кошелек. Среди «ключей» была и всеобъемлющая атмосфера сексуальной вольности. Не то чтобы Фредерик или его партнеры поощряли проституцию на территории «Аквариума»; это можно было легко найти в большом достатке в других местах Москвы, начиная от близлежащих бульваров, где работали уличные проститутки. И потом, соблазнительные выступления были далеко не единственным, что ставилось на разных сценах «Аквариума». И все же сад быстро стал этаким эротизированным пространством, где любой, кто был к этому склонен, мог легко и весело оставить в стороне правила приличия. Этому способствовали «парковая» обстановка и ощущение удаленности от города, пикантные выступления привлекательных танцовщиц, с которыми гости могли пообщаться лично, праздная клиентура, ищущая развлечения, и, наконец, то обстоятельство, что журналисты любили акцентировать распутную атмосферу сада в своих репортажах.