Черный рыцарь Белой королевы

– Это вопрос привычки, – Дэлери вытянула руки, помогая надеть на них длинные белые перчатки, – Мне ведь уже не впервой.

– Но вы все равно волнуетесь, госпожа, и это заметно.

– В данный момент я больше беспокоюсь не за себя, а за Бекта. Ему куда трудней нашего.

– С ним Оди и Шим, – напомнила Кьюси. – Такой команде все по плечу!

– А ты сама-то веришь в то, что говоришь? – невесело усмехнулась Дэлери. – Я всю ночь крутила в голове их командировку, но так ничего и не смогла придумать. То задание, что Сиарна им поручила, выполнить невозможно.

– В прошлый раз, когда Она отправила господина Руорна на переговоры с Республикой, вы говорили то же самое. Но он справился!

– И ты, надеюсь, помнишь, какую цену Бекту пришлось за это заплатить? А сейчас перед ним стоит задача во сто крат более сложная.

– Господин Руорн обязательно что-нибудь придумает, – Кьюси взяла со столика белую шелковую ленту и начала укладывать волосы Верховной Жрицы.

– Это меня и беспокоит, – хмыкнула та. – В таком состоянии человек способен на любое безумство.

– А что не так с господином Руорном? – проворные пальцы Кьюси на мгновение застыли на месте.

– Ты разве никогда не замечала, что в его отношениях с Сиарной присутствует некая особенность, отличающая его от прочих Служителей? Что-то, что выделяет Бекташа на их фоне.

– Что вы, госпожа! Попав в Тронный Зал, я порой даже собственное имя забываю! Где уж там по сторонам глазеть.

– Именно! У всех нас трясутся поджилки перед встречей с Сиарной. У всех, кроме Бекта.

– Он же Первопризванный, он служит Ей дольше, чем кто бы то ни было. Быть может, это тоже всего лишь вопрос привычки.

– Я служу Госпоже уже более четырех веков, а все равно каждый раз дрожу и потею, как в первый день. Он же никогда Ее не боялся. Он испытывает перед Сиарной благоговение, трепет, он преклоняется перед Нею, но не боится. И знаешь почему?

– Почему?

– Он любит Ее. И провалиться мне на этом месте, если я ошибаюсь!

– Мы все любим нашу Госпожу. Что здесь особенного?

– Да, но мы любим Сиарну как мудрого наставника, как могущественного покровителя, как богиню. Наша любовь к Ней густо замешана на богобоязни, а в Бекте нет и капли страха. А все потому, что он любит Ее не так, как мы, а как… женщину!

– Госпожа, вы фантазируете! – Кьюси вернулась к работе, продолжив заплетать волосы Верховной Жрицы.

– Поверь мне, я вижу это. Его чувство сквозит в том, как он входит в Зал, как кланяется Ей, как говорит. Даже его голос меняется. Такие вещи я определяю безошибочно, у меня богатый опыт по этой части, как-никак.

– Если так, то это, наверное, самая печальная история на свете. Более безнадежной и безответной любви не придумаешь.

– Бект и не ждет от Сиарны взаимности. Само Ее существование является для него более чем щедрой платой. Его служение абсолютно бескорыстно. Как верный пес, который любит свою хозяйку и служит ей не за сахарную косточку, не за почесывание за ухом, а просто за то, что она есть на свете, так и Бект не мыслит своей жизни без Сиарны.

Знаешь, когда Она отвергла Бекта, я как-то пришла к нему и заглянула в его глаза. Лира, это были глаза человека, потерявшего все! В них не было ни злости, ни отчаяния, ни обиды. Только пустота. Ивар недавно сказал, что я выедаю души людей, оставляя лишь пустую оболочку. Так вот, Сиарна и была душой Бекта, а потом просто его покинула.

Сейчас, когда все вернулось на круги своя, когда Госпожа даже извинилась перед ним, я готова голову отдать на отсечение, что в мире не было, нет, и не будет Служителя более верного и преданного, нежели Бекташ. Не стоит недооценивать великую силу Прощения. Он и раньше ради Сиарны пошел бы на смерть не раздумывая ни секунды, а теперь я даже представить себе не могу, на что способен этот Черный Рыцарь во имя своей Белой Королевы.

Кьюси накинула на голову Дэлери плотную белую фату, скрывшую ее лицо и окончательно обезличившую будущую Первую Наместницу. Раздававшийся из-под ткани голос продолжал рассуждать вслух, но теперь он звучал глухо, словно издалека.

– Так что ты права, Лира, я действительно беспокоюсь, но не за себя. Даже нависшая над Клиссой угроза вызывает во мне лишь холодную сосредоточенность. Но я внутренне содрогаюсь от ужаса каждый раз, когда думаю о том, что может произойти на Эзоне.

Глава 19

Челнок снизил скорость, пропустив вперед сопровождавшие его истребители, и заложил вираж над посадочным полем. Пейзаж за окном кабины наклонился, позволив рассмотреть тот масштаб, с которым была организована их встреча.

– Вот это я понимаю – почетный караул! – заметил Руорн с ехидной усмешкой.

– В такой ситуации вы еще можете шутить?! – недоуменно воскликнул Шимаэл, которого увиденное совсем не воодушевляло.

– Почему нет? Есть в этом зрелище какая-то жестокая ирония. В кои-то веки республиканцы начали воспринимать нас серьезно. Не через уважение, так хотя бы через страх.