Черный саквояж. Куклы из космоса

Герасим полоз в карман за лупой и стал рассматривать находку еще более вооруженным взглядом. Но понять что-либо, кроме того, что таинственный предмет изготовлен неизвестно из какого материала, который хоть и похож на какой-нибудь пластик, скорее всего все-таки совсем не пластик, он все равно не смог. Тогда шестиклассник слегка потряс свою загадочную находку. Внутри находки как-то странно булькнуло, он поспешил положить предмет на стол.

Подперев голову руками, Герасим Лютиков надолго задумался. Книга профессора Огюста Пиккара, похоже, мешала ему думать, и он взял книгу, чтобы отодвинуть ее подальше. В этот самый момент ни с того, ни с сего к нему вернулась его недавняя мысль о возможности искусственного водоема в окрестностях Годуновки. Мысль оказалась настолько яркой, что он даже представил точное место, где бы мог быть этот водоем…

В следующее мгновение Иван Васильевич Лютиков, дедушка Герасима и Юры, как всегда вышедший поело чая в сад, окапывать яблони, был сбит с ног какой-то мощной, неведомой силой, больше всего похожей на смерч, пронесшийся всего в нескольких шагах от него. Сидя под деревом на мягкой, рыхлой земле, Иван Васильевич несколько минут из стороны в сторону крутил головой, как боксер, приходящий в себя после сокрушительного, нокаутирующего удара.

Мощным сгустком энергии этот смерч с быстротой молнии пронесся через всю Годуновку, пролетел над воротами и устремился вниз, к речке.

На тропинке, по которой когда-то Шурик вел Юру по следу, смерч сбил с ног бабу Нюру Норкину из дачи № 12/А, возвращавшуюся с речки с корзиной выстиранного белья.

И наконец, со свистом пронесшись над головами Юры Лютикова и Гали Поповой, которые опять были вместе, этот мощный сгусток энергии завершил свое недолгое путешествие.

Раздался глухой, продолжительный грохот. На глазах Юры и Гали речка окуталась густым облаком пара, словно ее вода стала кипятком; и в этом облаке стало совершаться что-то непонятное — в нем будто бы что-то двигалось, поднималось и опускалось, но ничего нельзя было рассмотреть толком.

Потом грохот смолк, облако, стало постепенно рассеиваться, и пораженные Юра и Галя увидели, что оно приоткрывает удивительнейшую картину.

На том месте, где только что была узкая ленточка реки, зиял глубокий, овальной формы котлован. Полукругом охватывая котлован с левой стороны, к небу поднималась огромная земляная плотина с отверстиями для равномерного стока. Речка вливалась в котлован справа; весело журча, ее вода постепенно закрывала дно и поднималась все выше и выше. Судя по всему, некоторое время спустя котлован должен был стать прелестнейшим озером, воплощенной мечтой обитателей Годуновки.

Застыв на месте, Юра Лютиков тупо смотрел, как в котловане поднимается вода. Потом каким-то непостижимым образом Юра понял, что именно произошло; в нем словно сработала тугая пружина, и он кинулся в сторону дачного поселка, забыв о Гале.

Он бегом пронесся по Годуновке, не замечая встревоженных людей, обеспокоенных невероятной силы грохотом. Через минуту он был в той комнате, где совсем недавно спрятал Ромрой, до краев полный энергии.

За столом, заваленным книгами, коллекциями и какими-то чертежами, сидел младший брат, шестиклассник Герасим. Ромрой лежал перед Герасимом, и Юра сразу же увидел, что он теперь вновь светился изнутри розоватым снегом: аккумулятор энергии, ненужной людям, снова был пуст. Или не совсем пуст?

Схватив Ромрой, Юра впился взглядом в его шкалу. Стрелка далеко отошла влево, аккумулятор разрядился больше чем наполовину. Юра положил Ромрой на место, поискал глазами стул и сел.

Герасим всхлипнул.

— А я… я ничего, — всхлипывая, начал шестиклассник, — я не нарочно, я не знал. Я его не трогал, я только подумал… — Он шмыгнул носом. — Я только подумал, что хорошо бы… хорошо бы возле Годуновки был большой водоем, и точно представил какой, и место, где бы он мог быть, и вдруг… — Герасим снова шмыгнул, — из него прямо какой-то ураган… облако… оно в окно улетело…

Юра автоматически взглянул в окно, а потом на Ромрой. Герасим вдруг разразился слезами и стал вытирать кулаками глаза.

— Ага! — тупо сказал Юра и встал. — Значит, ты просто подумал и точно представил?.. Но, ведь это…

Несколько мгновений он соображал, с трудом осмысливая услышанное.

— Любопытно, это ведь страшно любопытно, — забормотал он потом. — Ведь это не что иное, как высвобождение энергии посредством мысленного приказа… Не хнычь! Весьма любопытно… и превращение ее в работу без всяких промежуточных устройств…

Хлопнула дверь, и в комнате показалась отставшая Галя. Она охватила картину единым взглядом, увидела Ромрой на столе, хнычущего Герасима и Юру, который встретил ее беспорядочными восклицаниями:

— Энергия непосредственно превращается в работу, значит, им не нужны никакие инструменты… Ты только представь, что это означает… Вот он подумал о водоеме, и энергия Ромроя создала водоем…

Герасим Лютиков всхлипнул.

— Ушла вся энергия? — деловито спросила Галя.