Черный Шаман

Их затолкали в комнатушку рядом с входом, причем никакой охраны не выставили. Комната напоминала кабинет чиновника средней руки. Стол с перекидным календарем и письменным прибором, стул, скамейка для посетителей. Допотопный компьютер, густо заросший пылью. Железный ящик с висячим замком, должно быть, сейф. В комнате было открыто окно, и бежать через него можно было в любую секунду.

– Кажется, никто не заподозрил в нас диверсантов, – прошептал сержант.

– Мы на них совсем не похожи, – поддакнул Ирвин.

Они прождали минут пять, пока наконец дверь не распахнулась. Вошел среднего роста негр, весь какой-то рыхлый и совсем не воинственный. Его гимнастерка была расстегнула, и наружу торчало пузо с потным пупком. Заметив посетителей в своем кабинете, он удивился:

– Эй, кто позволил лазить в мое окно, чуваки?

– Мы зашли через дверь, командир, – отозвался Вадим.

Тогда негр крикнул в коридор:

– Зейла, Наср побери! Кто впустил посторонних?

В дверях возникла строгая девушка с пистолетом, который она успела затолкать в кобуру.

– Это кандидаты в рядовые, капитан Онибабо.

«Зейла, – повторил про себя Вадим. – Где-то я уже слышал это имя». Перед мысленным взглядом мелькнуло полутемное нутро джипа, с осмотра которого и началась заварушка на восемнадцатом блокпосту. Ту «беременную» звали так же. Сейчас-то понятно, что прятала она под юбкой не фальшивый живот с младенцем, а гору настоящего оружия.

К счастью, узнать Вадима она вряд ли могла. Мало того, что все белые для негров на одно лицо, так сержант еще и отрастил порядочную щетину, не имея бритвенных принадлежностей.

– Какого Насра? У нас для них оружия нет.

– А у них свое. – Зейла показала винтовку, все еще снаряженную гранатой. – Да почти полмешка патронов, не считая штык-ножа.

– Ладно, оформляй. – Онибабо отер лоб ладонью и упал на стул. – Черт, ну и жара.

– А вы не хотите послушать их анкеты, командир? Все-таки два иностранца в наших краях – редкая штука.

– Некогда мне, – отрезал капитан. – Надо еще рапорт командарму писать. С полным изложением причин, почему мы лишились всего оружия на нашем складе. А откуда мне их знать? У проклятых киафу повсюду лазутчики! Может, и эти – тоже?.. А у меня еще расследование не закончено! Почему до сих пор не представлен отчет об осмотре бывшей пещеры, капрал Зейла? Что, десять раз повторять надо?

Капитан распалился и ударил кулаком по столу.

– Будет сделано, мой капитан, – браво козырнула девица. – Эй, вы, двое! Живо за мной.

* * *

Она наскоро сделала запись в какой-то толстой замусоленной тетради, несшей на обложке слова «Личный состав Освободительной Армии Таха». Заголовок содержал несколько ошибок.

– Вадим Косинцев, бывший сержант Французского легиона в Агунде, – еще раз представился Вадим.

– Это у себя в легионе ты был сержантом. А здесь побудешь пока солдатом, – поправила его Зейла.

– Ирвин Чьянгугу, беженец из Агунды, – нехотя проговорил негр.

Его сдержанность очень выигрышно смотрелась – как мужественное нежелание поддаваться скорби и сожалеть об утраченной родине. Вадим мысленно поаплодировал соратнику. И фамилию товарищ придумал грамотную, не какую-нибудь проамериканскую. Еще бы запомнить ее.

Девушка снова сурово оглядела новобранцев и сказала:

– Знайте, солдаты! Скоро нам предстоит отправиться в тяжелый и кровопролитный поход на Малелу. А там – свергнуть антинародный режим гнусных киафу, почитателей хухум, и их приспешников из ООН. Некоторые могут пасть смертью героев на этом благородном пути...

– Все понятно, командир, – перебил ее Вадим. Выслушивать убогую пропаганду ему не хотелось. – Скажи нам лучше, в какой валюте будет оплата, ее размер и так далее. К тому же я очень хочу получить обратно винтовку, она мне дорога как память о прежнем месте работы.

– Оплата как суточная, так и сдельная, по мере выполнения общей задачи, – пояснила Зейла. – За голову наемника из ООН – сто замбийских квач, за его долговременный вывод из строя – семьдесят квач. За киафу плата выдается в эфиопских бырах, чтобы суммы были такими же, а то простые воины запутаются. Если не знаете, за один быр на московской валютной бирже дают почти сто квачей.

– Постойте-ка, – насторожился Ирвин. Когда разговор шел о деньгах, равных американцу в сообразительности не было. – Выходит, ООНовец стоит в сто раз меньше, чем киафу? Как так может быть?

Вадиму тоже стало обидно, что какие-то дикие негры ценят его жизнь в дешевых квачах.

– Очень просто. Наша цель – изгнать киафу с исконных земель таха. Ну и при чем тут земляне? К тому же мы не хотим ссориться с нашими сильными инопланетными соседями – Китаем, Россией и Бразилией. Иначе они не дадут нам денег и оружия, когда мы прогоним киафу из Дагона. После революции мы поделим все богатства, награбленные киафу, деньги и оружие белых иностранцев между собой, а остальное раздадим нашим соплеменникам. А главное, выловим и съедим самую главную хухум из президентского аквариума и весь ее «священный» выводок.

– Вон оно что. Да, слаб я в международной политике... – промямлил Ирвин.

– Вот и не лезь в нее, солдат. Еще вопросы есть?

– Про винтовку, – напомнил Вадим.