Черный смерч (илл. А. Кондратьева)

— А как же! — ответил Стилл. — Мне приказали добавить отработанное моторное масло в эту смесь из нефти и бензина.

— Гнусная смесь! Когда мой самолет разбился, я вымазался в этой смеси от пяток до макушки, включая переломанную руку. Жгло, как в пекле. Думал умру от заражения крови. Правда, японцы потом сдались. Им нечего стало есть. Овощи с огородов, обрызганных нашей смесью, пропали.

— Стоп! Так, выходит, ты Джон? Джон Милиган?

— А ты только сейчас меня узнал?

— Но ведь ты погиб при аварии!

— Так считали вначале, пока меня не подобрали. Я везучий… — Голос Джона звучал хрипло, а смех был какой-то странный. Похоже было, что Джон сильно навеселе.

Было воскресенье, и Стилл, чтобы заработать, шел исправить автомобиль знакомому журналисту. Он хотел продолжать свой путь, но Поль сжал его руку выше локтя и, показав глазами на женщину, негромко спросил:

— Что мне с ней делать? Если бы не эти славные ребята, ей пришлось бы плохо. Они вступились, когда на нее набросились хулиганы.

— Опасная блондинка! — пошутил кто-то из летчиков.

— Не говорите глупостей! — скороговоркой сердито возразила молодая женщина. — Я шла в рядах женщин. Многие несли плакаты: «Мир — лучшая защита Америки!», «Мистер президент и конгрессмены! Мы требуем заключения Пакта Мира между пятью великими державами!», «Запретить атомную и водородную бомбы!», «Наша защита — в борьбе за мир!» Ну, и многие другие лозунги. Я несла плакат с призывом протестовать против преследования греческих патриотов… Из толпы начали кричать о том, что лозунги о мире несовместимы с военными действиями греческих патриотов. Ну, тогда я не вытерпела и сказала несколько слов… Я просто прочла обращение Долорес Ибаррури… Не знаю, говорит ли вам что-нибудь это имя… Хулиганы захотели вырвать у меня плакат. Я не хотела отдать… Они вытащили меня из рядов, порвали плакат… И тогда подоспели эти летчики и привели сюда. Я не знаю, куда мы идем. Лучше мне было бы возвратиться в ряды демонстрантов.

— Хулиганы нацеливались именно на вас, — заметил Поль. — Они и потом долго шли за нами. Или они уже не первый раз вас встречают?

— Нет. — Женщина тряхнула коротко остриженными белокурыми локонами. — Я впервые попала в переделку, но они меня не испугали.

— Так куда же вы идете? — спросил Робин Стилл у Поля.

— Я сам не знаю, куда мы идем, — отозвался Поль и, обращаясь к Робину Стиллу, пояснил: — Я встретил Джона Милигана. Он действительно почти с того света. Мы шли вдвоем, и когда вступились за женщину, ребята помогли. Я не знаю, что она говорила, но эффект ее слов я видел.

— Значит, ты, Джон, уже не в военной авиации? — спросил Робин Стилл.

— Работаю на синдикат Дрэйка, — отозвался Джон. — Эти ребята тоже. А сейчас гуляем. Вечером загрузят самолеты — и ночью в путь.

— Хотя бы улыбнулась или засмеялась! — сказал один из летчиков, кивая на блондинку. — Может быть, мы сделали ошибку, спасая ее?

— Я не просила вашей помощи, — вспыхнув, отозвалась молодая женщина. — Я делаю и говорю то, что хочу и когда хочу, и я не сказала ничего плохого…Она быстро обвела глазами собравшихся, заметила окружившую их небольшую толпу, чуть прищурила веки, соображая что-то, и, видимо решившись, предложила: — Хотите, я прочту вам эти строки? И вы сможете судить о том, плохо это или хорошо.

Летчики одобрительно закивали головами.

Молодая женщина быстро взошла на верхнюю ступеньку, ведущую в аптеку. Она окинула взглядом тротуар и, вынув из кармана листок бумаги, преувеличенно громко начала читать, видимо рассчитывая, чтобы ее слышали все прохожие.

«Смелая женщина», — с удовольствием подумал Робин Стилл.

— «Мы должны говорить правду нашим мужьям и детям! — начала она. — Мы должны приучить их к мысли о том, что когда Родина подвергается нападению иностранной армии, тогда защита Родины является священным делом».

— Правильно! — закричали летчики.

Из возникшей вокруг них толпы послышались одобрительные возгласы.

— «Но мы также должны им сказать, — продолжала молодая женщина, и голос ее зазвенел от волнения, — что они не могут идти на смерть ради защиты интересов каст, угнетающих и эксплуатирующих их. Мы должны сказать нашим мужьям, что научиться владеть оружием необходимо не для нападения на мирные народы, но для защиты мира, для борьбы против агрессивной войны, для защиты прав народов быть независимыми, для защиты права угнетенных и эксплуатируемых на достаточную жизнь, для защиты своих собственных прав и права своего народа быть свободными!»

— Правильно! — первым закричал Робин Стилл.

Летчики, не все, но тоже закричали «правильно».

— «Миллионы женщин уже поняли, — продолжала молодая женщина, — что воспитание чувства национальной гордости, так же как и борьба за улучшение экономического положения и заботы о будущем детей, неразрывно связаны с борьбой за мир. Как бы подло и лживо ни выступала капиталистическая пресса, пытаясь скрыть от народа правду, миллионы простых, честных людей мира понимают, что расходы на войну, военные приготовления и бремя кризиса взваливаются на плечи трудящихся».

— Красная пропаганда! — крикнул кто-то из толпы.