Черный смерч (илл. А. Кондратьева)

— А если поточнее? — спросила женщина, сразу перестав улыбаться, и в глазах ее мелькнул вызов.

— Эптон явно не оратор, — заметил Поль, — но пусть объяснится.

Эптон наморщил лоб и, помолчав, признался:

— Я далеко не оратор. Вот вы кричите на улице: мир! мир! А что толку? Если нас мобилизуют в военную авиацию и прикажут бросать бомбы, мы вынуждены будем бросать.

Издалека донесся свист падающей авиабомбы. Первоначальная высокая нота быстро переходила в низкую. Этот давно слышанный, но такой памятный противный звук сорвал всех летчиков с мест, и они упали ничком. Следуя им, Робин Стилл тоже машинально нагнулся. Только их спутница, видимо незнакомая с этим звуком, да Поль продолжали сидеть.

Робин Стилл, уже нагнувшись, понял, что свисту падающей бомбы мастерски подражает Поль, и первым расхохотался. С пола поднялись смущенные летчики.

— Ничего смешного, — раздался осипший голос хозяина. — Народ так напуган пропагандой войны, что если громко чихнуть, все подскочат на метр.

— А ну, еще раз! — попросил один из летчиков.

— Это я для того, чтобы обратить внимание, — пояснил Поль. — Слушайте, я недавно был в кино. Показывали куски хроники прошлых лет. Оказывается, японский генерал Араки сказал так: «Война — биологический закон японцев. Она — мать созидания и цивилизации». Ты тоже так думаешь? — Поль устремил злой взгляд на Эптона.

— Нет, вы, Эптон, не борец за мир! — саркастически заметила молодая женщина и вдруг, взяв рюмку, весело сказала: — Мой тост — за мир!

Летчики весело засмеялись: им понравилась настойчивость их спутницы.

— Если вы так же танцуете, как говорите, то считайте, что мое сердце у вас в плену. Приглашаю! — сказал Эптон.

— Скажите совершенно честно: неужели вы действительно не верите в силу слова? — спросила молодая женщина.

— Нет, — решительно заявил Эптон. — Военная сила — вот это аргумент! Деньги — тоже сильный аргумент. Атомная бомба тоже может и убить и запугать. А слово? Я много слышал пасторских проповедей. Они меня не убеждали, я не верю газетам… там все ложь, все слова…

Поль снова протяжно засвистел, подражая звуку падения авиабомбы, и многие машинально нагнули головы, потом засмеялись.

— Я не окончил свой рассказ о кинохронике, — напомнил Поль. — Там показали, что думают американцы об атомной бомбе: надо делать атомные бомбы или не надо? Один сенатор заявил, что атомная бомба необходима, как средство против агрессии; второй сказал, что она поможет уменьшить перенаселение земного шара и тем самым сделает для других жизнь счастливой, а то не хватает на всех еды.

— Правильно! На всех не хватает, — отозвался один из летчиков, все время молча пивший виски. — Безработные есть везде!

— Стоп! — решительно заявил Стилл и поднял руку. — Где вы слышали, чтобы в Советском Союзе и в странах народной демократии была безработица? Если кто-либо из вас был в Берлине, то знает, что в восточной зоне Берлина безработицы нет, а в западной зоне множество безработных, и дело не в лишних людях, а в порядках, создающих безработицу. Разве у нас не сжигают и не портят пшеницу и кукурузу, чтобы ее нельзя было есть? Разве у нас не топят в океане картофель и не выливают молоко в реки, вместо того чтобы отдать эти продукты безработным?

— Ну, ты, парень, не агитируй! — возразил молчаливый летчик. — Ты, видно, из того же лагеря, что и девица… Одни слова!

Снова раздался звук падающей бомбы, и летчики, с трудом подавив желание броситься ничком, обернулись к Полю.

— Так вот в хронике, — продолжал Поль, — один священник тоже сказал: «Применение атомной бомбы все равно от нас не зависит, и это не нашего ума дело. Агитировать за запрещение — одни, говорит, слова…» И уж в самом конце кинохроники дали одной американской мамаше сказать свое мнение об атомной бомбе, чтобы потом не говорили, что нет свободы слова, и не дали сказать тем, кто против. Женщина сказала так: «Нет, нет, нет, не надо атомных бомб, с нас хватит войны!»

— Но ведь агитировавших за атомную бомбу было больше! — заметил Эптон.

— Да, в кинохронике их показали шесть против одной, — подтвердил Поль и скептически улыбнулся.

— Вот видите!

— Я не только видел, но и слышал, — подчеркивая слово «слышал», ответил Поль. — Я слышал, как вдруг во всем затемненном зале раздались одобрительные свистки и аплодисменты по адресу женщины, протестовавшей против атомной бомбы и войны. Другим не аплодировали.

— Я шел сюда выпить рюмку спиртного и потанцевать, а попал на митинг, смешно сморщив нос, сказал Эптон.

— Вы обязаны ответить на мой вопрос, — сказала молодая женщина. — Верите ли вы в силу Слова с большой буквы?

— Имея в виду то, что я рассказал о кинохронике, — напомнил Поль.