«Черный снег». Выстрел в будущее

— …которое, однако, и пальцем не шевельнуло, чтобы подтвердить сам факт вашего существования! — кивает он на стоящий рядом телефон. — Не далее чем десять минут назад мне было официально заявлено о том, что, кроме меня, здесь никого из сотрудников с аналогичными задачами и полномочиями нет.

— Кто б спорил! Моя задача никоим образом с вашей не пересекается, и никаких особенных полномочий я не имею. Сам характер задачи исключает какой-либо контакт с кем бы то ни было. Благо что я вполне способен выполнить ее и без посторонней помощи. И посвящать вас в ее суть, увы, не имею права. Да и к вам в помощники, если вы не забыли еще, никто из нас не навязывался. Так что сообщение оттуда, — киваю на телефон, — абсолютно соответствует истинному положению дел.

Капитан облизывает губы. Что-то он… неправильный какой-то…

— Вы, товарищ капитан, как запрос свой сформулировали?

— Присутствуют ли в данном районе сотрудники госбезопасности или иных органов с аналогичными задачами и полномочиями?

— Ну, так вам совершенно верно и ответили — нет! Еще раз повторяю — моя задача с вашей никак не пересекается!

А вот если он сейчас снимет трубку и спросит? Кого? И о чем? Кто сидит на том конце провода?

Не спешит. Трубку не берет. Похоже, что и не собирается… Почему? А ну-ка, надавим на него!

— Собственно говоря, что вам мешает снять трубку и позвонить еще раз?

А пока ты будешь это делать, я тебя и спеленаю как младенца… рука-то у тебя одна!

— Увы… — Рябинин вздыхает. — Это уже невозможно — коммутатор уничтожен.

— И куда ж вы впереди паровоза забегаете?!

Капитан мрачнеет.

— Сути дела это все равно не меняет. Я не могу рисковать, допуская возможность утечки совершенно секретных сведений. Любой из вас может быть захвачен в плен противником. А уж в подвалах гестапо из вас сумеют выбить все, что будет интересно немцам!

— Судя по тону, такой возможности относительно себя вы не допускаете?

— А я никуда не ухожу, — спокойно отвечает он.

Вот те, бабушка, и Юрьев день! С какого хрена-то?

Видимо, чувства мои достаточно живо отобразились на лице. И капитан это увидел.

Внимательно глядя на меня, он здоровой рукой расстегнул ворот гимнастерки и оттянул в сторону бинт.

Хренасе…

То-то он кривился в последнее время…

— Разрешите посмотреть?

— Не надо. Я и так все знаю… Еще утром, когда Шифрин меня перевязывал, все было понятно.

Гангрена. Плечо у капитана покраснело и слегка припухло. Не прошло ему даром длительное нахождение с простреленным плечом в болотной грязи. Срочная операция еще смогла бы ему помочь… ага, в нашем госпитале. До которого еще топать и топать. Но на это у него шансов нет… не дойдет, просто не успеет.

— А нас, как я понимаю, вы уже приговорили?

— У меня есть полномочия и на такие действия. Вопрос слишком серьезен, чтобы пустить все на самотек. Я готов отвечать за каждый свой шаг.

Ну да, тем более что и отвечать-то будет уже некому. Рябинин и сам все это прекрасно понимает. До фронта он не дойдет, как боец ценности уже не представляет. Руководству он доложил, так что тут его совесть чиста. А жизнь шести человек., в таких раскладах никто и не учитывал. Что может его остановить?

— Н-н-да… даже и не знаю, что сказать… На мою задачу вам, стало быть, начхать с высокой башни. Нет, надо было вас там, на перешейке, оставить, бодались бы сами с этими фрицами. А мы, глядишь, и батальон как-нибудь выручить смогли бы!

— Это вряд ли… Сами должны понять, там силы большие привлечены были!

— А здесь? — киваю на коридор. — С бору по сосенке наскребли? И надолго их хватило?

Вот он где руку держит! Когда гимнастерку расстегивал, сразу же сюда руку и вернул! Какой-то из этих тумблеров… Мне отсюда их не слишком видно. Сколько же их в этом месте? Штуки три? Четыре?

И пистолет у него под рукой…

Что он успел сделать, пока нас тут не было? Подорвал минные поля? Это не отсюда, наверняка соответствующие кнопочки и рычажки были еще в основном бункере. Он открыл дверь, позвонил… доложился. Потом вернулся назад, задействовал минные поля. Ждал ли он там кого-нибудь из наших? Нет, вряд ли… ему еще надо было здесь все обдумать. Кнопки да тумблера нужные найти. На это тоже время требуется.

А мог он нас в коридоре положить? Встал бы за выгородку да врезал вдоль по коридору из ППД.

Нет.

Мы не все сразу, кучей, топали. Порознь подходили. Не катит… двоих-троих положить он мог, остальные бы не пошли.

Коридор, куда ушли ребята, скорее всего, заминирован. Какие там мины? Натяжные?

Вряд ли…

Нажимные?

Это на бетонном-то полу?

Сколько лет они тут стоят?

Нет.

Заряды стоят в стенах, рассчитаны на обвал тоннеля. Вот это — с гарантией, так он сразу всех может похоронить. Кого не убьет взрывом, засыплет обломками.

А я?

Меня он для чего оставил?

В мое отсутствие старший группы — лейтенант Демин. Он не даст бойцам растянуться по тоннелю, будет всех рядом держать. Тут-то их и накроет…

Значит, мины стоят не по всей протяженности тоннеля, а только на выходе. Ибо ничем другим нельзя объяснить желание капитана держать всех бойцов в кучке. Чтобы всех разом прихлопнуть…