«Черный снег». Выстрел в будущее

То есть бойцы подойдут к выходу. Увидят или нет горящую лампочку… позвонят. Тут капитан и нажмет… включит.

А после что?

Бункер рванет?

Подрыв такого сооружения одной кнопкой не сделать! Должна присутствовать еще как минимум одна — предохранитель. И будет та кнопка ослепительно незаметной… чтобы случайно никто не нажал…

Да и рядышком их никто не расположит, чтобы случайности всякие исключить. Нажмут что-нибудь не то… некому будет и по шее за это надавать.

Скорее всего, эти тумблеры включают подрыв выходного тоннеля и коридора, по которому мы только что прошли.

Тогда их должно быть… четыре штуки. Два на подачу питания в сеть и два на подрыв.

Потягиваюсь, заведя руки за спину так, что аж кости хрустнули.

Спину выгибаю — чем не кот?

А вот повыше я при этом, чуток приподнялся… вот и тумблеры… Один, два… четыре. Значит, кнопка подрыва бункера не здесь!

Эх, Рябинин, Рябинин… учили вас там у себя… в принципе, наверное, правильно учили. И нужным вещам. Только вот не всем… Да и, по правде сказать, откуда в голову проектировщикам этого сооружения могло прийти, что произойдет тут когда-нибудь вот такой разговор?

Он сейчас думает, что, держа руку у пульта, тем самым и меня удерживает от всяческих попыток нападения? Угу… а еще на двух стульях разом усидеть пробует. Мол, только я дернусь, а он кнопочку-то и нажмет. И всем нам наступит полный и окончательный звиздец. А вот чем лично мне грозит подрыв тоннеля? Да ничем… разве что выходить отсюда сложнее будет. А рвануть одновременно и тоннель, и бункер, надо полагать, будет несколько затруднительно.

Забыл капитан, что лучше уж ужасный конец, чем ужас без конца? Нельзя человека долго под стволом держать — привыкнет он. Ко всему привыкает человек, как сказал классик, вот и к лицезрению ствола, направленного в рыло, тоже привыкнуть можно. И к тумблеру… И уйдет страх.

Неудобно я сижу, раскорячился весь. Встать нормально — и то сразу не смогу. Ноги расставлены в стороны, руки на виду. На спинке стула лежали, а сейчас вон за голову заведены. Оружие мое в стороне стоит. Не опасен я для оппонента своего, не ждет он от меня никаких пакостей. А напрасно, между прочим… Никогда нельзя расслабляться, имея в противниках такого вот неприятного человека, как я. Зря ты, капитан, на пистолет свой понадеялся… ох зря…

Кончил я потягиваться да и назад, в прежнее положение, вернулся. Вот только чуток не рассчитал… Ну да, мне простительно… волнуюсь, жить охота… и другие всякие переживания есть… Так что качнулся мой стул, да вперед и подался, совсем поза неудобная у меня стала, неустойчивая, выбросил я руки вперед, дабы равновесие удержать и упереться обо что-нибудь. Вот только неудачно все это вышло… стол ведь передо мною стоит.

А вы никогда не видели, как человек кубарем по столам катается?

Вот и Рябинин, зуб даю, такого раньше не встречал. Оттого и лопухнулся. И, заработав со всего маху ногою в зубы, погрустнел и в угол отлетел. Так там кулем и свалился. Не повезло…

А меньше болтать надобно, товарищ капитан. Дольше проживешь. Может быть…

Входная дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появился запыхавшийся полковник Гордеев.

— Товарищ генерал-лейтенант!

— Что случилось? — поднял голову от бумаг Рогов.

— Получен сигнал «Рассвет»!

— Так! — Генерал встал из-за стола. — Это точно? Ошибки быть не может?

— Двадцать минут назад из… аппарата товарища Крылова перезвонили лично мне. Сообщили, что капитан Рябинин вышел на связь и передал сигнал «Рассвет»!

— Ага! — Генерал ослабил ворот кителя. — Слава те… наконец-то… Это все?

— Нет. Меня спросили о том, кто еще из наших сотрудников может находиться в этих местах с аналогичным заданием.

— Кто спросил?

— Тот же, кто и звонил. Он представился как товарищ Кудрявцев.

— Да ладно, черт с ним! Что вы ему сказали?

— Наших сотрудников с аналогичным заданием в тех местах нет.

— Странно… Рябинин показался мне тогда серьезным человеком… с чего бы это у него вдруг возникли такие вопросы? Он-то знает, что никого другого мы не посылали!

— Может, товарищ генерал-лейтенант, не у него?

— У кого же?

— Ну… если только у самого товарища Крылова?

— Вы так полагаете?

— Может быть, товарищ генерал-лейтенант, вы позвоните ему?

— Разумно. — Рогов поднял телефонную трубку. — Дежурный! С товарищем Крыловым меня соедините! Товарищ Крылов? Здравия желаю, это генерал Рогов беспокоит. Двадцать минут назад нами был получен сигнал «Рассвет»! Знаете уже… нет… других данных у нас не имеется… что? Как это? Нет… таких сведений мы не имеем, но я дам команду… Понял! Есть! Будем ждать вашего курьера!

Он положил трубку и невидящим взглядом уставился в пространство.

Прошло минут пять, и полковник осторожно кашлянул. Генерал встрепенулся:

— Что? А, Игорь Николаевич, это ты… извини, я вот тут…

— Что случилось, товарищ генерал-лейтенант?

— Батальон майора Осадчего вышел на соединение с нашими войсками.

— Так это здорово!

— Да? Батальон попал в засаду и был разгромлен полностью. Сам майор Осадчий убит, немцы опознали его тело. Из Берлина вылетела комиссия для осмотра бункера.

— Не понял! А сигнал?