Черный спутник (СИ)

  - Все еще ты, сынок, - Рене текучим, совсем кошачьим движением поднялся с кресла и сбросил с плеч попугайский жюстикор, - Я всего-навсего взял его померить. Забавное сочетание цветов. Завтра я буду в этом, - Рене кивнул на манекен, облаченный в каштановое с серебром.

  - Месье, где же мадемуазель? - по-французски спросила портниха, - Вы обещали, что будет еще мадемуазель.

  Плаксин крякнул - в него вонзилась булавка.

  - Вот-вот появится, - пообещал Мора.

  - Я отыскал для Левки ливрею цветов Арно, - похвастался Плаксин, - только в плечах придется расставлять и в талии - у господина Арно никогда не было таких могучих слуг.

  - А какие цвета были у ваших слуг, Папи? - спросил Мора у Рене.

  - Черно-оранжевые, - отчего-то поморщился Рене, - впрочем, у курляндцев почти такие же. Как наша фройляйн, приняли ее в ученицы живописца?

  - Вы будете смеяться - приняли даже Левку, и еще с большим удовольствием, нежели фройляйн Мегид, - поведал Мора, - Ваш портрет произвел на госпожу Керншток неизгладимое впечатление.

  - Мне будет недоставать Льва, - вздохнул Рене.

  - Признайтесь, у вас слабость к монументальным демоническим мужчинам, - ехидно отвечал Мора. Плаксин покосился на него осуждающе, но Рене только рассмеялся:

  - Умел бы фехтовать - вызвал бы тебя. Впрочем, ты не дворянин, куда тебе драться...

  - А вы дворянин, Папи? - напомнил Мора. Рене собрался было ответить - какую-нибудь язвительную гадость - но в гостиную вплыла фройляйн Мегид. В женском платье у нее была и в самом деле "поступь богини в облаках". Рене вылез из своего кресла и поцеловал ее руку - а Мора смотрел и учился, пока не поздно. Он знал, что вот-вот им с Рене предстоит расстаться, и с удвоенным вниманием следил за своим наглядным пособием по дворянским манерам. Ведь потом все это придется изображать уже самому, без подсказки.

  Портниха узрела свою "мадемуазель", оживилась и увлекла Аделаису в смежную комнату - примерять платье. Заметно было, что женщины-модели ей куда интереснее мужчин. Плаксин повесил утыканный булавками жюстикор на манекен тоже уселся в кресло:

  - Стоит заранее разделить сферы наших действий. Вы, Рене, целуете ручку госпоже Штраус - у вас это лучше всех получается. Госпожу Штраус я покажу вам в ее ложе. Вы, Мора, спуститесь в партер - там с вами случайно столкнется тип, представившийся мне господином Кольбером. Вы легко найдете с ним общий язык, с вашими-то навыками. Двое моих, оставшихся, торчат по ложам - я разберусь с ними сам.

  Рене сухо кивнул и отвернулся - словно разговор причинял ему физическую боль. "Что с ним будет?" - в очередной раз подумал Мора. Он тоже коротко кивнул Плаксину:

  - Я понял вас, Сашхен. Завтрашней ночью я планирую отбыть в Кенигсберг, поэтому постарайтесь подбить наши финансы, по крайней мере, на данном этапе.

  - Как вам угодно, - криво усмехнулся Плаксин, - Я вас понимаю. Фантастическая женщина - госпожа Гольц... Я бы тоже поспешил, если бы она меня позвала.

  - Скучаете, модники? - Левка, чтобы войти, приоткрыл обе створки - таков уж он был, человек-гора. В лапах своих держал он сверток - что-то, спеленутое китайской шалью с синими птицами.

  - Я слышал, вас можно поздравить, Лев - со сменой профессии, - тепло улыбнулся ему Рене, - вы теперь художник?

  - Пока - от слова худо, - смутился Левка, - но мамаша Керншток обещала научить.

  - Очень жаль, - вздохнул Рене, - я-то надеялся, что вы поедете со мной в Петербург...

  - Нельзя мне в Питер, - признался Левка, - там, небось, мой портрет по сей день у полицмейстера на стене висит. Троих жандармов я там по молодости... того-с.

  - Жаль, - с той же певучей интонацией повторил Рене, - мне будет не хватать вас, Лев. Я не смел и мечтать о таком слуге, как вы.

  Левка смущенной горой приблизился к его креслу - живая иллюстрация к пословице о том, как гора идет к Магомету - и осторожно положил свой сверток на колени Рене:

  - Это вам на память, папаша. Вроде, был у вас в ссылке такой - я помню, вы все о нем жалели. У меня и вовсе хозяев прежде не было, да и вы мне не совсем хозяин... Как Мора говорит - приятно было вместе поработать.

  Рене развернул китайскую шаль - на коленях его стоял изящный сундучок для рукоделия, синий, с перламутровыми уголками. Внутри сундучка были спицы и крючки для вязания, тоже с перламутровой инкрустацией.

  - Где ты это попер - в доме Мегид? - не удержался Мора.

  - Обижаешь ты меня, - насупился Левка, - здесь, в Вене...

  - Спер? - уточнил Мора. Левка кивнул.

  - О, Салаи, Салаи... - непонятно и нежно похвалил Левку Рене, - спасибо вам, Лев, вы согрели мое черное старое сердце.

  - Эх, Левка-Левка, - показательно оскорбился Мора, - столько лет мы с тобою, можно сказать, рука об руку, делили и горе, и радости, и утешал я тебя, и поддерживал, а подарок ты на прощание приносишь не мне, а бессердечной старой кочерге.

  - Скучно будет мне без вас, - развеселился Плаксин. Дверка из смежной комнаты приоткрылась, выглянула портниха:

  - Месье Рене! Мадемуазель приглашает вас - взглянуть, все ли comme il faut?

  Рене показательно вздохнул, поднялся с кресла и поставил сундучок на сиденье: