Черный старик

Луч довольно мощного фонаря почему-то почти не пробивал окружающий мрак. Тот, будто живое злобное существо, обволакивал обоих страдальцев, давил на горло, перехватывал дыхание.

– Идем обратно! – прохрипел Вадим, и в тот же миг сверху донесся громкий лязг захлопнувшейся двери.

– Все, каюк, – до странности спокойным тоном произнес Миша. Неожиданно впереди показался слабый мерцающий свет. Дышать стало немного легче. Ступенек через двадцать спуск закончился, и они очутились в низком, но довольно просторном сводчатом помещении. Стены покрывала странная, причудливая роспись. С потолка на толстых железных цепях свисали старинные светильники, в которых теплились слабые огоньки. В дальнем конце подземелья виднелась еще одна лестница, а посредине на постаменте, покрытом кроваво-красным ковром, стоял гроб. По углам его горели четыре свечи.

– Слушай, – прошептал Вадим, – я примерно догадываюсь, кто там лежит! Помнишь дневник студента? Он писал, будто черный старик представился дедом Авилова, бывшим хозяином дома. Проклятый хрыч был колдуном или даже настоящим отродьем дьявола. Его тело каким-то образом провоцирует творящиеся здесь мерзости! Давай вытряхнем его наружу и сожжем! Чует мое сердце – это должно помочь!

Акимов кивнул в знак согласия, и они осторожно приблизились к постаменту. Гроб был изготовлен из железа, окрашен черной эмалью и прочно запечатан. После долгих поисков Вадим нащупал тщательно замаскированные краской шурупы, крепившие крышку.

– Отвертку бы сейчас! – тоскливо пробормотал Миша.

– Кто ж знал, что она понадобится! Придется орудовать ножом! Шурупы были намертво завинчены. На каждый ушло не менее получаса. Наконец последний, звякая, покатился по полу.

– Снимаем? – спросил Миша.

– Погоди, отдохнем минутку! – задыхаясь, ответил Вадим. Оба в изнеможении опустились на пол. Сказывались мытарства последних дней, круглосуточный, не прекращающийся ни на минуту кошмар. Силы стремительно убывали. Крепкие молодые мужики, каждый из которых мог в драке играючи справиться с тремя-четырьмя противниками, буквально на глазах превращались в ходячих развалин...

Прошло несколько минут. Внезапно тусклые светильники под потолком начали стремительно разгораться. Изображения на стенах зашевелились, сделались выпуклыми. Непонятно откуда донеслось злобное змеиное шипение. Как подброшенные пружиной, люди вскочили на ноги.

– Давай быстрее! – крикнул Вадим. – Он почуял наше присутствие!

Страх вернул на время утраченные силы. Тяжелая крышка с лязгом отлетела в сторону. Они заглянули внутрь, завопили в диком ужасе и вихрем понеслись вверх по второй лестнице. Каждый увидел в гробу свое собственное мертвое тело. Замшелые ступени выскальзывали из-под ног, дыхание со свистом вырывалось из легких, в висках свинцовыми молотками стучала кровь. Снизу доносились злобный визг и улюлюканье. Впереди виднелась широко открытая дверь. Миронов с Акимовым на последнем издыхании влетели в нее и... оказались в той самой комнате, откуда ушли.

– Про-о-ок-клятье! – пролепетал Акимов заплетающимся языком. – С-с-смо-ттри!

В стене не было никакой двери, и ее по-прежнему покрывал ровный слой штукатурки.

– Не могу! Не могу больше! – забился в истерике Вадим. – Я схожу с ума! Я лучше застрелюсь! Повешусь! Миша, убей меня! Убей!

– Ишь какой хитрый! Лучше ты меня!

С минуту охранник и бандит смотрели друг на друга обезумевшими глазами. С осунувшимися, побелевшими до синевы лицами, они напоминали выходцев из могилы. Первым пришел в себя Вадим.

– Успокойся, брат! – усталым голосом сказал он. – Слезами горю не поможешь!

– Хоть бы сгорела эта проклятая берлога, – еле слышно прошептал Акимов.

– Что ты сказал? – насторожился Миронов. – Сгорела? Миша, ты гений! Как я сам раньше недодумался?

– Ты о чем? – вяло поинтересовался Акимов.

– Подожжем дом! Спалим к чертям собачьим вместе со всей нечистью! В машинах полно бензина, а у меня в багажнике две запасные канистры!

* * *

В темном небе ярко светила луна. Ее лучи отражались в окнах старого дома, замершего в настороженном ожидании. Далеко из деревни доносились приглушенные звуки музыки. Там справляли какой-то праздник или просто получку. Вадим подтащил к крыльцу последнюю канистру с бензином и поставил на землю. Он ощущал неимоверную усталость. Тело налилось свинцовой тяжестью.

– Начинай, Миша, – сказал Миронов. – Я слегка отдышусь.

Акимов взял канистру, отвинтил крышку, размахнулся и вдруг неожиданно для самого себя, вместо того, чтобы плеснуть на стену, облил товарища с ног до головы. Правая рука полезла в карман, достала зажигалку, щелкнула кнопкой. Появился колеблющийся язычок пламени. Вадим замер в оцепенении, с ужасом глядя в мертвые, остеклевшие глаза охранника. В самый последний момент в них появился проблеск разума, и зажигалка полетела в сторону.

– Господи! – пробормотал Акимов, ошалело тряся головой. – Достали, проклятые! Попробуй теперь ты!

– А если получится то же самое?

– Плевать!

– Ладно! Только сперва забери у меня спички!

На этот раз облитым бензином оказался Миша, а Вадим лихорадочно шарил по карманам.