Черный свет

Андрей уже поднялся. Пусть на колени, но поднялся, и поэтому выдержал натиск. Он выпростал руки и стал бороться со щупальцами, стараясь уловить момент, когда можно будет рвануться еще раз и встать наконец на ноги.

Голодные отарии, вероятно, поняли, что они могут упустить, как им казалось, верную добычу, и засуетились. А в суете какая уж драка? Они переплетались, переползали друг через друга, соскальзывали и даже боролись друг с другом, потому что щупальца одних попадали на щупальца других и наверняка жалили их.

Этой неразберихой умненько пользовался водитель. Как только какой-нибудь слишком настырный гад оказывался на плечах и голове Андрея, его тут же "ласкал" ядовитый желтый луч. Отарий отпрыгивал и дергался в шоке. А уж потом его настигал алый луч, и он затихал…

В один из таких моментов Андрей все-таки успел встать на одно колено. И тут случилось непредвиденное. Огибая машину, прямо на Андрея помчались сразу три лятуя. Их яростные, с оскаленными крупными зубами морды, развевающиеся хвосты и вставшие торчком горбы делали их страшными. Виктор закрыл глаза — вот уж эти чудища наверняка разорвут Андрея.

Но чудища повели себя как настоящие бойцы. Два из них зубами ухватили за противоположные щупальца крайнего отария и оттянули назад, растягивая одновременно и в стороны так, что остальные шесть щупалец просто не могли дотянуться до лятуевых морд — им не хватало самую малость, чуть-чуть.

Оттащив свою добычу в сторону, они опустили ее под ноги третьему лятую, и тот стал топтать ее копытами. Два других добавили. Потом вся тройка взялась за следующего отария, и Андрей встал наконец на ноги и вступил в настоящую борьбу со щупальцами остальных.

Он был похож на укротителя или на того героя древности — Лаокоона, который боролся со змеями. Но Лаокоон и его сыновья не смогли победить страшных змей, потому что они были одни. А Андрея поддерживали другие.

Но в это время в дверцу машины кто-то забарабанил. Водитель не глядя нащупал запор и приоткрыл дверь. В нее, свешиваясь со своего оседланного лятуя, заглянула Пепа и закричала:

— Мама! Мамочка! Ты не беспокойся. Всё в порядке!

Она развернула лятуя и помчалась прямо к Андрею, который боролся с последними, тремя-четырьмя…

Лятуй заплясал перед ними, но три других стали хватать зубами за щупальца врагов, и не столько Пепа, сколько сам лятуй уловил тот единственный момент, когда Андрей почти освободился от щупалец. Пепа протянула ему руку, и Андрей схватился за нее. Пепа покачнулась и на какое-то мгновение показалось, что она вот-вот упадет на отариев. Но она удержалась в седле и помогла Андрею вскарабкаться на лятуя. Теперь — вероятно, потому, что он уже приобрел некоторый опыт, а может, просто от страха — Андрей проделал это очень быстро. Лятуй взбрыкнул — щупальца стали обвиваться вокруг его ног — и заржал. Три других лятуя копытами отбили товарища и продолжили свою схватку с отариями. Пепа и Андрей поскакали прочь. Оэта закрыла лицо руками и разрыдалась.

— Противная девчонка! До чего же противная! — Рыдания душили ее, но она произнесла сквозь слезы: — А все-таки молодец.

Виктор подумал, что на Мёмбе есть справедливые взрослые.

Глава тринадцатая ПОСЛЕ БОЯ

От сердца, как говорится, отлегло, и Виктор впервые за этот стремительный час вздохнул посвободней и, хотя ему очень хотелось встретиться со своими и с новыми товарищами и проверить, как они перенесли передрягу, он все-таки прежде всего осмотрелся. Оказывается, прибыло еще несколько машин, оснащенных губительными для отариев лучами, и другие машины, которые деловито занялись тем, что осталось на поле боя. Они аккуратно подбирали распластанные или истоптанные тела отариев и складывали в свои кузова.

— Зачем это? — спросил Андрей у водителя, который сидел поближе. Его нижняя губа встала на место и уже не оттопыривалась.

— Белок! Животный белок. Переработают на корм. — Он подумал и почесал за ухом: — Да и кожа у отариев вполне приличная.

— Послушайте, а откуда они тут… появились?

— Из океана.

— И… много их там?

— Когда как.

Оэта перестала всхлипывать и сердито — должно быть, оттого, что злилась на слабость, — вмешалась в разговор: