Черный тан

Беатрис больше не работала в лаборатории. Она решила, что и сейчас не работает, а просто сделает Стирлингу одолжение, а потом пойдет домой. Причина же состояла в том, что в настоящий момент по меньшей мере трое ее экс-коллег отсутствовали на работе из-за гриппа, и Стерлинг, благослови его господи, воплощал собой отчаяние. Как и ожидала Беатрис, он позвонил ей. Поводом для ее отставки послужило подозрение в пьянстве, так как патологоанатом с трясущимися руками никому не нравится. Тем не менее вышло так, что Стирлингу позарез понадобился кто-то, чтобы сопроводить пару трупов из больничного морга на Сент-Мэри-стрит. Не очень далеко, но, как обычно при таких процедурах, требовалась подпись и сопровождающее лицо.

Чтобы занять себя, пока закончат бумажную волокиту, Беатрис сосала мятные леденцы и пыталась читать потрепанный журнал «Хэлло», в котором описывалась свадьба леди такой-то и лорда такого-то. Но журнал был слишком старым, они уже давно развелись.

– Привет, Беатрис. Неужели это ты? Что тебя привело сюда? Она подняла глаза. Рядом с нею стоял Кэл Бакстер. Сержант Кэл Бакстер. Беатрис улыбнулась, с ужасом вспоминая, что совсем не накрашена и на голове полнейший беспорядок.

– Ты же знаешь меня, Кэл, я всегда там, где трупы, – вяло пошутила она. – Стерлинг попросил меня сопроводить пару трупов на Сент-Мэри-стрит. А ты что здесь делаешь?

– Да просто рутинная работа.

Он сел рядом с ней, и Беатрис нервно заерзала на своем месте, пытаясь вспомнить, причесывалась ли сегодня утром. Она убегала в такой спешке.

– Хотя случай довольно забавный, – нахмурился Кэл, – этот маленький человечек. На самом деле маленький, почти карлик. Так все их называют, но, по-моему, это не очень вежливо… Так или иначе, на Хай-стрит сбили человека, очевидцы говорят, он испугался звука пневматической дрели и выскочил прямо на дорогу. Интересный парень. Тебе следовало бы на него посмотреть…

– И что там особенного?

– Хочешь посмотреть?

– Конечно. Не думаю, что бумаги будут скоро готовы.

Беа бросила взгляд на стол служащего, двигавшегося со спокойной деловитостью человека, у которого ген торопливости отсутствует в ДНК.

– Как насчет кофе? Это наверху.

Беа была рада сделать перерыв и с удовольствием последовала за полисменом по длинному коридору, прилагая усилия, чтобы не расплыться в широкой улыбке. Женщины-офицеры окрестили Кэла Бакстера «думающей сдобной булочкой». Его бросило бы в краску, узнай он, какая часть его тела придавала Кэлу столько очарования в их глазах. Итак, они поднимались по лестнице, беззаботно обсуждая последние сплетни полицейского участка и совершенно игнорируя тот факт, что длительное отсутствие Беатрис является серьезным нарушением. Потом они оказались в маленькой комнате.

– Ну, вот мы и пришли. – Кэл выдвинул длинный ящик. – Что скажешь об этом?

– Ух ты!

Внутри ящика лежал серебряный меч. Беа догадалась, что это уменьшенная модель, если его владелец такой маленький, как говорил Кэл. Навершие было украшено большим красным драгоценным камнем, а вокруг рукояти меча вилась серебряная филигрань, заканчивающаяся у основания крестовины.

– Великолепная работа, – восхитилась Беа. – Думаешь, он настоящий? – Она надавила на лезвие, наполовину уверенная, что оно сломается, как театральный муляж. – О, он действительно очень острый.

Кроме меча, в ящике находилась смятая одежда: грубая хлопчатобумажная рубашка и брюки. Очень интересны были ботинки, вне всякого сомнения, сделанные вручную, из мягкой кожи, с удобными подошвами без каблуков. В самом углу ящика блеснуло что-то зеленое. Беа протянула руку и вынула ожерелье. Главная подвеска была оправлена в золото и украшена камнями, которые вполне могли быть драгоценными, но Беатрис сразу поняла, из чего оно – это была фаланга, верхняя часть пальца человеческой руки. Принадлежала, фаланга высокому человеку с изящными пальцами. Однако, хотя ожерелье и было украшено драгоценными камнями, это не объясняло, откуда происходит зеленое сияние. Там имелись алмазы и рубины, но Беа не заметила ни одного изумруда.

– Как жаль, что все это отправится в хранилище и будет там ждать, пока не оформят документы, – пробормотала она. – Мне бы хотелось исследовать эти вещи.

– Нет-нет, ничего не отправится в хранилище, – возразил Кэл. – Хозяин заберет вещи, когда будет уходить. Хотя я сомневаюсь насчет меча…

– Он жив?!

– Да, сейчас без сознания, но жив.

Следующий вопрос вырвался раньше, чем Беатрис сообразила, что задает его.

– Я могу его увидеть?

Тристан все еще был без сознания, когда Беатрис и Кэл вошли в палату. На первый взгляд он казался беззащитным ребенком, но, когда Беа обратила внимание на широкую грудь, впечатление несколько изменилось. На левой стороне лица багровела большая рана, полученная им в аварии, а правая рука была забинтована.

– Бедный ребенок, – пробормотал Кэл.

Санитарка как раз заканчивала поправлять постель Тристана. Она подняла голову и сказала:

– Он не ребенок. Мы думаем, ему лет двадцать пять.