Черный тан

Но случилось так, что взросление друзей проходило в смутное время, и их дорожки разошлись. Прошли годы, и Арун стал лидером полка воинов, уважаемым законником. Однажды перед ним предстал узник, и Арун пришел в ужас, когда узнал в нем своего друга Даирмуда. Тот обвинялся в ужасном преступлении – убийстве. Ему сообщили, что он был захвачен демоном, который накинулся на человека и убил его, используя Даирмуда в качестве оболочки. Аруну казалось, что умом он понимает все факты, обвиняющие друга в совершении преступления. Все говорило об этом, но его сердце протестовало и не верило. Стоило ему посмотреть Даирмуду в глаза, и он это понял.

Но Арун не стал прислушиваться к голосу сердца, а внимал только голосу разума. Совершилась ужасная несправедливость, но Арун был так уверен в своей холодной логике, что не остановил ее. Даирмуда сослали на много лет работать в шахтах Ассиклы. Пролетели годы, Арун часто вспоминал своего друга, но не думал, что увидит его еще когда-нибудь.

Потом случаюсь маленькое чудо, Даирмуда отпустили из шахт, и он присоединился к полку Аруна. Они вместе отправились на войну и сражались бок о бок, но не могли преодолеть горечь, возникшую между ними много лет назад. Потом, однажды, какие-то обстоятельства все-таки заставили Аруна понять, что Даирмуда обвинили неправильно. Но в прощении происходят иногда странные вещи.

Даирмуд простил своего друга, потому что видел, как Арун пытался узнать правду, как он размышлял в своем желании добраться до истины.

Но сам Арун не смог простить себя. Никогда. Он не искал любви, потому что считал себя недостойным ее, и бродил по земле, как заблудившееся привидение, просто дожидаясь, как судьба распорядится им.

Вот и выходит, что прощение дается не только для того, чтобы исцелить сердце. Оно еще должно быть принято с радостью…

Последовало несколько минут тишины. Эскариус осмысливал услышанное и неотрывно смотрел Сандро в лицо, так как ему было интересно попытаться понять реакцию сеаннаха. Сид знал несколько сказок Великих, но эта совершенно отличалась от них по форме. Где здесь шла речь о славе и о магии? Приняв облик человека, Эскариус наклонился к огню и заговорил спокойно и откровенно.

– Но у твоей сказки нет конца, сеаннах. Что стало с Аруном? Сандро почему-то выглядел немного смущенным.

– Я согласен с тобой, сказка не закончена, – ответил он мягко. – Но я хотел бы, чтобы ты сам попытался ее закончить.

– Хм-м. Это нелегкая работа, – откровенно сказал сид.

Он немного подумал, склонив голову набок, почти так же, как когда слушал. Сандро поворошил угли, попытавшись продлить жизнь костра с помощью нескольких веток.

– Ты, конечно, понимаешь, что в твоей сказке есть слабое место, – сказал Эскариус наконец. – Прощение только тогда имеет силу, если человек или сид хочет, чтобы его простили. То есть для него это имеет значение.

Сандро уже собирался ответить, как сообразил, что Эскариус размышляет совсем о другом смысле сказки.

– Ты говоришь о клане сидов-волков?

– Возможно. Мы не нуждаемся в прощении, – пожал плечами Вермех. – Тем более это неплохо, так как нация сидов не собирается нас прощать. Волки живут сами по себе. Всегда.

Сандро кивнул в темноту.