Черный трафик

Вероника в голос рассмеялась, запрокинув голову и показывая белые ровные зубы. Антон подумал, что женщины все-таки существа непредсказуемые. Только что она призналась, что терпеть не может пошлостей, и тут же хохочет другой произнесенной им пошлости. Вот и угадай, что говорить и как говорить. Ладно, комплименты ей, как и другим, все равно наверняка нравятся, только не надо усердствовать, а то это будет попахивать опять же пошлой попыткой затащить в постель.

— Между прочим, я устала, — вздохнула Вероника. — Увы, для кого праздники, а для кого и работа. Кавалер не имеет желания пригласить даму в соответствующее заведение?

— Кавалер неприлично голоден и горит желанием именно туда даму и пригласить, — признался Антон.

— Тогда пойдем на набережную, — решила Вероника. — Там хоть какой-то ветерок и свежий воздух. Здесь, в центре, все раскалено, как в сауне.

Антон немного замешкался. Он не знал, что тут есть набережная, хотя берегом походил достаточно. И где она и как он ее просмотрел? Продолжая играть в естественность, он честно сказал, что не знает, где это.

— Ну, да! — улыбнулась Вероника. — Пока там в основном одно название. Мы ее задумали, назвали, стали рассаживать зелень и разбивать аллеи. Работы не на один год, и со стороны реки пока результатов особенно не видно. Но вполне современный уголок есть, и вполне приличное кафе, которое в прошлом году выиграло тендер.

Пока она все это рассказывала, они дошли до улицы, ведущей к реке. Потом еще два квартала за болтовней о жаре и прохладе, и наконец вышли к нескольким мощным ивам, опускавшим свои ветви к воде. Еще несколько вязов давали тень этому участку. Вправо и влево уходили короткие аллеи с лавками и асфальтированными дорожками. Спуск к берегу был выровнен какими-то механизмами и подготовлен не иначе как к укладке бетонных ступеней лестницы.

И как раз под этими ивами виднелся резной деревянный заборчик и такой же деревянный навес. Ухоженный и хорошо подстриженный газон вокруг открытого кафе сменялся искусственным аналогичным покрытием внутри. Создавалось ощущение, если не особенно присматриваться, что столики в самом деле стоят на траве. Какому-то «оригинальному» человеку пришло в голову назвать кафе «Плакучая ива», о чем свидетельствовала большая вывеска. Здесь было людно и шумно. Свободный столик обнаружился просто чудом. И снова официантки приветливо встретили Веронику. Антон решил, что это объяснимо, раз она работает в администрации. А может, часто приходит сюда с… с мужчиной? По крайней мере, на Антона опять посмотрели с большим интересом.

Настроение у Вероники вдруг упало. Только что она была весела и игрива, а тут взгляд помрачнел, стал недовольным и немного злым. Женщина уткнулась в тарелку и стала с ожесточением есть. Если бы не особенная внимательность Антона, он бы так ничего и не понял или принял бы все на свой счет. Но он успел уловить, что изменение в настроении произошло у Вероники после того, как она увидела крупного мужчину в обществе молодой красивой женщины, которые вели себя очень весело через три столика от них.

— Что случилось, Вероника? — заботливо спросил Антон. — Ты кого-то увидела?

Женщина подняла на него глаза, которые медленно наполнялись удивлением:

— А ты внимателен, коммерсант! Профессиональная черта?

— Просто когда ты неравнодушен к женщине, невольно все в ней замечаешь. Что-то связано с мужчиной, с прошлым в твоей жизни?

— Хочешь пожалеть? — не очень весело усмехнулась Вероника. — Ладно, расскажу. Давно меня никто не жалел.

— Он тебя обидел, да?

Вопрос Антон задал просто так, для поддержания атмосферы. На самом деле он не представлял себе ситуации с мужчиной, в которой Веронику можно было бы обидеть. Не в ее характере попасться на обещание жениться и оказаться брошенной. Или оказаться в роли обманутой любовницы. Не стала бы она так реагировать.

— Меня? — как будто не поняла Вероника. — Нет, Антоша, тут другое, тут все серьезнее, как это иногла бывает в жизни. Понимаешь, каждый человек волен в той или иной ситуации делать выбор, свой выбор. Это его личное дело, и тут даже как-то некорректно судить его за этот выбор. Чисто по-человечески, я имею в виду. А вот когда человек не просто делает свой выбор, но еще и сторонников себе вербует, подводит под это жизненную философию, вот это уже противно и подло. Подло по отношению к другим людям, к коллегам. Тебе не понять, это просто все из совсем другой моей жизни, из жизни, которая тебе незнакома.

— Так что это было? — спросил Антон, просто чтобы поддержать разговор, дать возможность своей спутнице выговориться.