Черный трафик

— Я в милиции тогда работала дознавателем. — Вероника подняла глаза, посмотрела на удивленное лицо Антона и снисходительно улыбнулась: — Да-да, был такой момент в моей биографии, я — бывший офицер милиции. Была дознавателем, числилась на хорошем счету. Потом у нас в области кто-то решил на полном серьезе, а может, и из хитрых побуждений, взяться за браконьеров. Это теперь я думаю, что, возможно, серьезно за эту работу никто браться и не хотел, так, видимость создать, но мы-то ничего не знали. Собрали оперативно-следственную группу по борьбе с браконьерством по указанию из области, и я тоже в нее попала. — Вероника вдруг посмотрела на Антона каким-то отчаянным взглядом и махнула рукой: — А давай пива нарежемся. Пиво тут хорошее, а я так давно не отрывалась в приличной компании. А?

— А давай, — постарался беззаботно согласиться Антон.

Внутри же он весь собрался в комок. Было понятно, что его спутница владела такой информацией, за которую он готов был заплатить любую цену. Она знала практически всю подноготную местной браконьерской мафии. Вряд ли за несколько лет все так резко поменялось, появились новые хозяева. Хотя и тут она все равно могла бы понять и оценить изменения. Надо было слушать, пока Вероника рассказывает сама, пока она считает, что он далек от этих дел. Потом, возможно, придется задавать вопросы, на которые она не захочет отвечать или вообще захочет прервать отношения. Будет обидно.

— Поначалу все шло хорошо, — продолжила Вероника свой рассказ, когда принесли запотевшие бутылки «Балтики», и она осушила чуть ли не полный стакан. — Шло хорошо, потому что ниточек у нас было достаточно, а работать мы умели. Группа сразу стала давать результаты. Не просто ловили рыбаков и доказывали их виновность в соответствии с тем или иным пунктом, мы потянули ниточки, которые вели к организованной преступности в этой области. Еще немного, и распустили бы местные группировки как свитера. Но кто-то наверху это вовремя понял. Тот, кому это было невыгодно.

— И работу стали «спускать на тормозах», — подсказал Антон.

— Именно. Руководителем группы у нас был Иван Алексеевич Нефедов. Опытный следователь, ас! Нашли его в Исыньме, возле лодочной станции. И, конечно, с большим содержанием алкоголя в крови.

— А он был непьющим?

— Пьющим, только сомнения большие приходят в голову. Нефедов очень редко уходил в запой, когда наваливалась серьезная интересная работа. А она тогда навалилась. Мог произойти и срыв, я не спорю. Но у Нефедова был зарок: напиваясь, близко не подходить к воде и к машине. Табу! Он вообще во время запоев не выходил из дома, а тут лодочная станция.

— Думаешь, что его убрали как неугодного несговорчивого руководителя группы?

— А ты на лету схватываешь, — скривилась в ухмылке Вероника. — Талант у тебя. На его место поставили вот этого, что за столиком сидит с барышней. Игнатьев его фамилия. Теперь он уже подполковник и перебрался в Астрахань. Из осторожных, всегда таким был, еще при Нефедове. А тут совсем изменился. И главное, сам бы продался, так нет! Он ходил и нас убеждал, что вот этого нельзя, а вот так будет лучше. Что нельзя против ветра и все такое прочее. Понимаешь, вот что противно!

— И ты ушла?

— Нет, не сама. В большинстве мы были все-таки профессионалами, пытались еще какое-то время работать как совесть подсказывает и чувство долга. А потом группу просто расформировали. Сначала под благим намерением заставить территориальные органы и водную милицию работать как положено, без всяких авралов и создания специальных групп, а потом все и вовсе затихло. Я просто написала рапорт и ушла. Первое время помогало то, что я по образованию юрист, потом вовремя поняла, что с уголовным правом в голове далеко не уедешь в гражданской жизни. В судейство не пробиться, там своя мафия. В адвокатуре тоже. Вот и занялась гражданским правом. Попала в команду Евсюкова, готовила политическую платформу с коллегами, потом предвыборную кампанию. А когда он пришел во власть, осела в его ближайшем окружении. Вот так, будешь теперь меня жалеть?

— А женщину всегда нужно жалеть, — ответил Антон и положил свою ладонь на ее руку. — Даже такую сильную, как ты. Если женщину не жалеть, она перестанет чувствовать себя женщиной. А вообще-то всякому человеку нужна передышка, отдушина, нужно хоть иногда выговариваться кому-то, в жилетку плакаться. Иначе жить тяжело.

— Все-то ты знаешь, прекрасный незнакомец, — улыбнулась Вероника чуть пьяной улыбкой. — И откуда ты такой понимающий и знающий взялся?

— Прилетел с другой планеты, — спокойно ответил Антон. — Просто у нас там, — кивнул он головой вверх, — такие же проблемы, как и у вас. Один в один!

— Хороший ты парень, — рассмеялась Вероника и сжала пальчиками пальцы Антона. — Жаль, больно умный. А так… цены бы тебе не было. Ты в самом деле не женат или это байка для командировок?

— В самом деле. Поэтому я и паспорт свой не прячу.

Глава 8